Газета Советская Россия. БОЙ ЗА СТАНЦИЮ «ВОЙКОВСКАЯ»
В течение ноября несколько десятков тысяч жителей Москвы приняли участие в опросе, проведенном на портале «Активный гражданин». Им предлагалось решить, стоит поменять название станции метро «Войковская» или нет.
Цареубийцы и цари-убийцы
Началу опроса предшествовала шумная агитация сторонников переименования станции. Вечером 8 ноября ведущий передачи «Вести» Дмитрий Киселев долго рассказывал о том, как 97 лет назад Петр Войков, в честь которого называется станция метро, убил бывшего императора, его детей, а затем резал их тела и обливал кислотой. Этот жуткий рассказ Киселев сопровождал, как и школьник из повести Марка Твена о Томе Сойере, «вымученными, судорожными движениями, какие могла бы делать машина, если бы она была в неисправности». Поэтому мелодекламация Киселева производила устрашающее впечатление. Киселева поддержали Брилев, Венедиктов, Пушков и другие властители эфира.
Сторонники переименования станции разместили в интернете обращение к президенту России и мэру Москвы. 33 подписанта именовали себя «специалистами в области отечественной истории, уголовного права, архивного дела». Доказывая патологическую склонность Петра Войкова к цареубийству, авторы письма сообщали, что в гимназии он сидел за той же партой, за какой некогда сидел народоволец Желябов. В той же гимназии, сообщали «специалисты», брат Петра Войкова изрезал ножом портрет Николая II, а затем застрелился. «Специалисты» не сомневались, что эти истории являются весомыми доказательствами в пользу переименования станции метро.
Москвичей и жителей Подмосковья призывали коллективно покаяться за событие, случившееся в июле 1918 года. На московских улицах и загородных шоссе были установлены билборды с призывами: «Простите нас!», обращенными к огромной фотографии семьи Романовых.
Агитируя за переименование, некий Холмогоров в своем ЖЖ предупреждал сомневающихся: «Проголосовал за Войкова – лично нажал на курок выстрела в Николая, Александру, Алексея, Ольгу, Татьяну, Марию и Анастасию. Проголосовал против Войкова – встал между убийцами и жертвами». (Что такое «курок выстрела», Холмогоров не пояснял, но предупреждал: «Если мой город окажется городом цареубийц, я сменю прописку».)
Несмотря на доводы Киселева, Венедиктова и 33 авторов письма, и даже страшную угрозу Холмогорова сменить прописку, 53% москвичей против 35% высказались против переименования. У остальных на этот счет не сложилось определенного мнения. Возмущаясь решением москвичей на страницах «Московского комсомольца», Юлия Калинина сокрушалась, что в Москве сохранится память о «цареубийце» и «убийце императорской семьи». Если следовать логике Калининой, то надо избавиться от всех названий или иных знаков памяти лиц, виновных в подобных актах. А таковых в стране немало. Вспомним, что после 1991 года было восстановлено название Екатеринбурга. А ведь город был назван в честь женщины, которая свергла своего супруга – законного императора Петра III. Вскоре бывший самодержец был убит фаворитами Екатерины, которые помогли ей стать императрицей.
В это же время Екатерина II ужесточила режим содержания в Шлиссельбургской крепости бывшего императора Ивана VI, свергнутого еще при Елизавете. Несчастный узник, томившийся в заключении с младенческих лет, был убит охраной крепости, когда поручик Мирович попытался его освободить. Следуя логике Юлии Калининой, Дмитрия Киселева, Холмогорова и других, Екатерину II следовало бы назвать дважды цареубийцей, потребовать возвращения городу названия Свердловск и уничтожения ее памятника в центре Северной столицы.
Если быть последовательным в искоренении названий в честь тех, кто причастен к убийствам лиц из царской семьи, следует восстановить название «Ленинград», так как царь, в честь которого Северная столица была первоначально поименована, приговорил своего сына царевича Алексея к смертной казни. А может, стремясь посмертно наказать тех, кто виновен в гибели членов царской семьи, стоит снести и памятник, сооруженный Фальконе в честь Петра I?
Не поздоровилось бы от последовательных борцов против «возвеличивания цареубийц» и памятнику в центре Дворцовой площади в честь Александра I. Надо ли напоминать «специалистам в области уголовного права» и прочим авторам обращения к Путину и Собянину о жестоком убийстве императора Павла I заговорщиками, которые расчистили путь к трону для его сына?
Калининой и другим борцам против цареубийц стоит обратить внимание на странные обстоятельства гибели Александра II. 1 марта 1881 года царская охрана сделала все возможное, чтобы не помешать народовольцам убить императора. Ведь гибель царя предотвратила введение Конституции и нового порядка престолонаследия, в соответствии с которым сын царя от первого брака никогда бы не стал Александром III.
Разумеется, Романовы не были исключениями среди царственных особ в мире, которые прибегали к физическому устранению своих родных и близких. Но в гораздо большей степени коронованные властители причастны к гибели простолюдинов. Счет казненных по воле монархов в мировой истории идет на миллионы. Хотя некоторые апологеты царского самодержавия нагло уверяют, что кроме пяти декабристов при Романовых никого не казнили, на самом деле подавление противников очередного царя сопровождалось кровавыми расправами. Царь Петр I лично рубил головы стрельцам. Екатерина II поручала расправу над участниками «пугачевского бунта» верным защитникам престола, и жуткие описания этих расправ запечатлел Пушкин в «Капитанской дочке». Избиения участников крестьянских волнений, которые происходили ежегодно чуть ли не в каждой российской губернии, калечили или уносили жизни тысяч людей. В ходе общепринятых в стране наказаний розгами, плетьми-шпицрутенами гибли солдаты, крестьяне и рабочие первых русских заводов.
Хотя цари нередко запрещали казни, в ходе исполнения назначенных ими наказаний люди погибали. Приказав нанести молодому человеку несколько тысяч ударов по спине, Николай I написал резолюцию о том, что он не намерен вводить смертную казнь, хотя он прекрасно знал, что после приведения в силу его приговора юноша в живых не останется. За свою любовь к палочным наказаниям этот царь получил кличку Палкин.
Самый бездарный царь в истории России
И все же проявления бесчеловечной жестокости царей не исчерпывали полностью их государственной деятельности. По приказам одного из первых Романовых – Алексея Михайловича, жестоко казнили участников Соляного бунта и восстания Степана Разина (словно в насмешку царь был назван Тишайшим), но все же царь запомнился потомкам также тем, что при нем Россия воссоединилась с Украиной, а держава включила в свои пределы значительную часть Евразии до Берингова пролива. Недра земель, покоренных при Алексее Михайловиче, до сих пор обеспечивают благосостояние нашей страны. Жестокий Петр I прославился не только своей любовью прибегать к дубине и топору для расправ, но и славной Полтавской битвой, победой в Северной войне, выходом Российской империи к Балтийскому морю и созданием Северной столицы (правда, на костях тысяч людей).
Правление Екатерины II знаменито не только подавлением Пугачевского восстания, но также победами, которые вывели Россию к Черному морю, и началом освоения Новороссии и Крыма. Александр I не только строил военные поселения, в которых забивали насмерть шпицрутенами, но и руководил державой в ходе Отечественной войны и во главе русских войск вступил в Париж. Даже жестокий Николай «Палкин» вошел в историю также созданием первой российской железной дороги, связавшей две столицы державы (правда, Н.А. Некрасов напоминал про «косточки русские», которые остались лежать по обе стороны дороги). Несмотря на поражение в Крымской войне, вызванное неподготовленностью крепостнической России к ней, при Николае в нашей стране развернулось освоение Приамурья и Приморья. Александр II запомнился прежде всего не вздорным решением продать Аляску, а отменой крепостного права, положившей начало бурному хозяйственному развитию страны. В ходе репрессивного правления Александра III бурное развитие промышленности продолжалось и была построена Транссибирская железная дорога.
Однако вспоминая царствование Николая II, трудно привести позитивные примеры. Для серьезных историков нет сомнения в том, что Николай II был самым бездарным правителем дореволюционной России, а его правление стало гибельным для страны. Царь и его окружение изо всех сил стремились сдержать развитие общественного прогресса. Вопреки лжи нахальных невежд, неграмотность в России до 1917 года охватывала большинство населения, и ее ликвидация осуществлялась так медленно, что могла бы затянуться до конца ХХ века. Если бы не произошла революция, то крестьяне продолжали бы выплачивать деньги за освобождение от крепостного права вплоть до 1956 года. Бедность и отсталость деревни была причиной массовых голодовок и эпидемических заболеваний, губивших крестьян.
Даже продолжавшийся некоторое время рост промышленного производства не сопровождался заметными улучшениями в условиях труда рабочих. В то время как даже в далекой Австралии был введен 8-часовой рабочий день, русские рабочие трудились по 10–12 часов ежедневно. Убогие жилищные условия и слабое развитие системы здравоохранения ставили миллионы тружеников в невыносимое положение.
О том, что царизм был намерен сохранять отсталый строй с помощью жестоких репрессий, свидетельствовала расправа с питерскими рабочими, пришедшими к Зимнему дворцу 9 января 1905 г. с изложением своей смиренной просьбы к Николаю прислушаться к их отчаянному положению. Признав в тот день в своем дневнике, что «было много убитых и раненых», и выразив сожаление по этому поводу, Николай исходил из того, что вследствие «желания рабочих дойти до Зимнего дворца… войска должны были стрелять в рабочих в разных местах города». А потому никто не был наказан за гибель тысячи человек и раны десятков тысяч.
Кровавое воскресенье стало свидетельством того, что царь был намерен беспощадно подавлять любые попытки изменить существовавший строй. Приказ генерал-губернатора Петербурга Трепова был краток: «Холостых залпов не давать, патронов не жалеть!» Только в Москве в декабре 1905 года было убито 1059 участников восстания. По всей России действовали карательные экспедиции. К апрелю 1906 г. общее число расстрелянных, повешенных или убитых составило более 14 тысяч человек. Вскоре Николай II получил кличку Кровавый.
Беспощадное подавление революции не укрепило царский строй. Отсталость страны стала причиной ее поражения в Русско-японской войне 1904–1905 годов. Потеряв стыд и совесть, некоторые лица со званиями докторов исторических наук ныне уверяют, что Россия не проиграла эту войну. Если это так, то это было бы первым случаем в мировой истории, когда страна, не проигравшая войну, без всякой видимой причины отдала врагу часть своих земель. Лишь стараниями Витте на мирных переговорах территориальные потери России ограничились утратой Порт-Артура и половиной Сахалина.
Неподготовленной пришла царская Россия и к началу Первой мировой войны. На фронте не хватало снарядов, винтовок. Начальник штаба главнокомандующего великого князя Николая Николаевича генерал Янушкевич писал военному министру В.А. Сухомлинову: «Появление снарядов на фронте, даже не взрывающихся, может поднять дух войска… Ведь волосы дыбом становятся при мысли, что по недостатку патронов и винтовок придется покориться Вильгельму».
Война истощила силы страны. Давая показания Чрезвычайной комиссии Временного правительства в 1917 году, бывший министр внутренних дел А.Д. Протопопов так охарактеризовал положение страны в 1916 году: «Финансы расстроены, товарооборот нарушен, производительность страны дала громадную убыль… пути сообщения – в полном расстройстве. … Наборы в армию обезлюдили деревню, остановили землеобрабатывающую промышленность, ощутился громадный недостаток рабочей силы, пополнялось это пленными и наемным трудом персов и китайцев… Деревня без мужей, братьев, сыновей и даже подростков была несчастна. Города голодали, торговля была задавлена, постоянно под страхом реквизиций… Армия устала, недостатки всего понизили ее дух, а это не ведет к победе».
Правящие круги искали выхода в отстранении от власти Николая II. К заговорам верхов, в которых приняли участие даже члены императорской семьи, присоединились военачальники. Речь кадета П.Н. Милюкова на заседании Государственной Думы в ноябре 1916 года подводила итог политической деятельности царя. В ней, словно рефрен, звучали слова: «Что это – глупость или измена?»
Неудивительно, что во всей стране народ радовался отречению царя от власти. Социолог Питирим Сорокин писал: «Вся страна ликовала… И в Москве, и в Петрограде народ гулял, как на Пасху». То же самое происходило и в других городах России, включая маленький Арзамас, как это засвидетельствовал Аркадий Гайдар в автобиографической повести «Школа».
По приказу командующего Петроградского военного округа генерала Л. Корнилова Николай со всеми членами его семьи был арестован и подвергнут домашнему аресту в марте 1917 года. А вскоре министр иностранных дел П. Милюков и министр юстиции А. Керенский вступили в переговоры с английским правительством о высылке Николая и его семьи в Британию. Однако, как признал Керенский, после этих переговоров «мы получили от англичан сообщение, что до окончания войны въезд бывшего монарха в пределы Британской империи невозможен».
Романовы в водовороте революций и Гражданской войны
Тем временем Временное правительство утрачивало контроль над хозяйственной, социальной и политической жизнью страны. Накопившийся народный гнев вырывался наружу. Крестьяне жгли помещичьи усадьбы, нередко вместе с их владельцами и членами их семей. Солдаты убивали ненавистных им офицеров. В начале 1917 г. матросами был растерзан адмирал Вирен. Чтобы предотвратить самосуд над семьей Романовых, Временное правительство в августе 1917 г. распорядилось перевезти Николая, его жену, их детей в Тобольск, где они и находились до весны 1918 года.
В ту пору жертвой произвола можно было стать просто потому что в стране появилось очень много людей с оружием в руках и большинство из них были неграмотными. Поэтому осенью 1917 г. солдаты чуть не расстреляли будущего американского журналиста Джона Рида просто потому, что они не могли прочесть текста на его пропуске. Чудом не были убиты на месте председатель ВЦИК М.И. Калинин и председатель ЦИК Украины Г.И. Петровский, когда они заблудились в пути, пробираясь в штаб С.М. Буденного. Красные конники не умели читать и не верили Петровскому, который показывал им мандат с подписью В.И. Ленина.
Но беззакония совершались не только неграмотными людьми. Жаждавшие реванша мятежные белогвардейцы убивали даже безоружных людей, которых они объявляли «красными». Вступив с энтузиазмом в Белое движение, будущий писатель Роман Гуль стал свидетелем огульных расправ над «красными» в Новочеркасске. Не выдержав этих зрелищ, Роман Гуль вместе с братом покинул Добровольческую армию. Ее главнокомандующий А.И. Деникин позже признавал: «За гранью, где кончается «военная добыча» и «реквизиция», открывается мрачная бездна морального падения: насилия и грабежа».
Мятеж под руководством Савинкова в Поволжье в июле 1918 года сопровождался бесчеловечной резней, учиненной местным руководителям Советов и сторонникам советской власти. Такие же зверства совершались по мере того, как Гражданская война, развязанная в конце мая 1918 года, после начала восстания белочехов, охватила значительную часть России. Руководителей советской власти уничтожали без суда и следствия. В песках Туркмении были расстреляны 26 членов Бакинской коммуны во главе с ее руководителем, членом ЦК РКП(б) С.Г. Шаумяном. В топке паровоза сожгли члена Реввоенсовета на Дальнем Востоке С.Г. Лазо.
Враги советской власти совершали покушения на советских руководителей. 1 января 1918 года стреляли в В.И. Ленина, когда он ехал в машине по улицам Петрограда, но тогда пуля не задела его. Через восемь месяцев, 30 августа 1918 года, Владимир Ильич был тяжело ранен.
Вести о жестокостях белых вызывали ответную реакцию. На партийных съездах признавали, что местные советские руководители прибегали к «актам отмщения». На VIII съезде РКП(б) Г.Е. Зиновьев сообщал: «В Лодейнопольском уезде, когда пришло известие об убийстве т. Либкнехта, взяли да и убили нескольких человек из местной буржуазии, потому что, говорят, на убийство Либкнехта надо отвечать красным террором».
В Тобольск, где пребывали с августа 1917 года члены семьи Романовых, новости о бурных событиях приходили с опозданием. Однако и тут то звучали требования расправиться с главным тираном России и его семьей, то плелись интриги с целью вывезти Романовых в Германию. Узнав о попытках «выкрасть» царскую семью, Советское правительство решило перевезти ее в Екатеринбург, а затем в Москву, чтобы там устроить суд над царем, а может быть, и царицей.
Очевидцы вспоминали, что «по пути в деревнях все знали, что везут бывшего царя и бывшую царицу, хотя организаторы переезда старались не разглашать этого… Наблюдали большей частью молча, но иногда до Николая доносились насмешливые выкрики вроде: «Что, доцарствовался?», «Ну как довоевался?», «Наломал наших костей, а?». Однако один старик, узнав, что царя везут в Москву, сказал: «Ну, сла те господи, что в Москву. Таперича, значит, будет у нас в Расее опять порядок».
30 апреля 1918 года поезд, в котором ехала семья Романовых, прибыл в Екатеринбург. Ее встретили председатель Уральского Совета А.Г. Белобородов, его заместитель Б.В. Дидковский, член Президиума Совета Ф.И. Голощекин. Все решения по пребыванию Романовых в уральской столице принимал Исполком Совета, в который, помимо означенных выше, входили Г.Н. Сафаров и Н.Г. Толмачев. Комендантом Ипатьевского дома, в котором были размещены Романовы, был сначала рабочий Н.Д. Авдеев, а его заместителем – рабочий А.М. Мошкин. С 4 июля комендантом стал Я.М. Юровский, а его заместителем – Г.П. Никулин.
П.Л. Войков, ведавший вопросами снабжения Екатеринбургской губернии, однажды посетил Ипатьевский дом. Во время этого визита бывший царь спросил у Войкова разрешения пилить бревна во дворе. Романов сказал: «В Тобольске я пилил кругляк во дворе дома вместе с дочерью Марией. Препятствий со стороны новых властей не было. Я позволю себе спросить, разве здесь другие условия?» «Да, в Екатеринбурге другие условия, – ответил Войков, – для арестованных установлен более строгий режим». «Позвольте, господин комиссар, я не вижу оснований для отказа. Опасения властей напрасны. Я не собираюсь бежать из-под стражи».
К Войкову и Романову подошла Александра Федоровна, которая сказала Николаю: «Partons d’ici, Nikki. Ses barbares ne comprennent rien!» (Уйдем, Никки. Эти варвары ничего не понимают!) «Madame, sans injures!» (Мадам, без оскорблений!) – ответил Войков.
Это была первая и последняя встреча Войкова с бывшим императором и бывшей императрицей. А вскоре комиссару снабжения пришлось выслушать немало нареканий по поводу Романовых от рабочих мартеновского цеха Верх-Исетского завода. Рабочие интересовались: «Почему бывший царь находится в роскошном особняке, а не в тюрьме?», «Что за выстрелы раздавались на этих днях во дворе дома, в котором проживает царская семья?» Отвечая на последний вопрос, Войков сказал: «Это были два предупредительных выстрела охраны, заметившей подачу сигналов из окна спальни бывшего царя».
Хотя свергнутый монарх заверял Войкова в том, что он не собирается бежать из-под стражи, на самом деле он тайно поддерживал переписку с членами подпольных групп, пытавшихся осуществить побег Романовых. В своих записках Николай подробно описывал план дома и систему охраны. Ему отвечали: «Час освобождения приближается. Славянские (то есть белочешские. – Ю.Е.) войска приближаются к Екатеринбургу. Момент становится критическим. Этот момент наступил».
Наступление на Екатеринбург белочехов прервало сообщение этого города с Москвой, и теперь нельзя было вывезти Романовых в столицу Советской России. 12 июля 1918 года на заседании Исполкома Уральского совета было вынесено решение предать всех Романовых и их спутников смерти. Подписались под приговором Белобородов, Голощекин, Дидковский и Толмачев. Приведение в исполнение приговора было поручено Я.М. Юровскому и его заместителю Г.П. Никулину.
Попав в водоворот революций и Гражданской войны, Николай Романов и члены его семьи были обречены на гибель.
Вынесение и исполнение приговора без суда и следствия всем Романовым без различия пола и возраста стали возможными лишь в обстановке Гражданской войны, в ходе которой, как правило, попираются законы и человечность. В то же время известно, что П.Л. Войков не участвовал ни в вынесении приговора, ни в его исполнении в ночь с 16 на 17 июля. Упоминается лишь, что, будучи комиссаром снабжения, Войков отдал распоряжение местным аптекам доставить серную кислоту исполнителям приговора. Никаких других свидетельств о его причастности к ликвидации царской семьи не имеется.
Жизнь и смерть Петра Войкова
Кем же был Петр Лазаревич Войков? Во время упомянутых выше событий ему было 29 лет. Он родился 1 августа 1888 года в Керчи. Доктор исторических наук И.Ф. Плотников и доктор экономических наук О.А. Платонов объявили Войкова «лицом иудейской национальности» из-за его отчества. На самом деле предки Войкова – украинцы и носили фамилию Войко, а его дед был крепостным и православным. В день святого Лазаря у него родился сын, которого он окрестил Лазарем.
Еще обучаясь в Керченской гимназии, Петр Войков в годы революции 1905 года вступил в меньшевистскую организацию Социал-Демократической партии и принял участие в деятельности боевых дружин. После поражения революции он эмигрировал в Швейцарию. Там он окончил физико-математический факультет Женевского университета. Поэтому он блестяще владел французским языком.
После Февральской революции Войков выехал из Швейцарии в Россию. Поскольку меньшевики принадлежали к правящей коалиции, то в конце июля 1917 года Войков выехал в Екатеринбург в качестве представителя Министерства труда. Но уже в августе 1917 года Войков вступил в большевистскую партию.
26 октября 1917 года рабочие и красногвардейцы Екатеринбурга заняли государственные учреждения. В январе 1918 года Съезд Советов Урала назначил Войкова губернским комиссаром снабжения. Перед захватом белочехами Екатеринбурга 25 июля Войков покинул город, а с декабря 1918 года стал работать в Москве.
В 1924 году Войков стал советским полпредом в Польше. Отношения с панской Польшей были трудными, так как ее правители не оставляли планов расширения своих земель за счет СССР, а польская территория использовалась как база для антисоветских вылазок белогвардейских организаций.
О том, что Польша может превратиться в стартовую площадку для широкомасштабного нападения на СССР, заговорили после того, как в ноте от 23 февраля 1927 года министр иностранных дел Великобритании О. Чемберлен угрожал денонсировать торговое соглашение с СССР и разорвать англо-советские дипломатические отношения. На конференции, организованной хозяином «Ройял Датч Шелл» сэром Генри Детердингом, был рассмотрен «план Гофмана», предусматривавший организацию интервенции армий стран Западной Европы против СССР. Весной 1927 года в гостях у Войкова в доме советского полпредства в Варшаве жил поэт В.В. Маяковский, который написал тогда такие стихи на злобу дня: «Раскрыл я с тихим шорохом/ глаза страниц…/ И потянуло порохом/ от всех границ…»
6 апреля в Пекине был совершен полицейский налет на советское полпредство и ряд дипломатических сотрудников были арестованы полицией. 12 мая в Лондоне полиция вторглась в помещение англо-советского акционерного общества «Аркос», а 27 мая правительство Великобритании разорвало отношения с СССР. Создавалось впечатление, что международное право не защищает более советских представителей за рубежом.
Утром 7 июня Войков отправился на вокзал, чтобы встретить там высланных из Лондона сотрудников дипломатической миссии СССР. Неожиданно раздался выстрел. В Петра Войкова стрелял человек в сером плаще и серой шляпе, надвинутой на лоб. Одна из ран оказалась смертельной. Через час после ранения Войков скончался.
В тот же день Советское правительство выступило с заявлением, в котором говорилось: «Выстрел на варшавском вокзале должен был, по замыслу Чемберленов и Болдуинов, сыграть роль Сараевского убийства в 1914 г. – должен был вовлечь СССР в военную авантюру и тем самым облегчить польской буржуазии мобилизацию рабочих и крестьян Польши на войну за интересы английского капитала. Русская эмиграция, живущая только надеждой на интервенцию капиталистических держав в СССР, – учла сразу все выгоды момента». По решению Советского правительства прах Войкова был захоронен в Кремлевской стене и были приняты решения об увековечении памяти советского дипломата, ставшего жертвой террористического акта.
Задержанный на месте преступления убийца, Борис Коверда, был не монархистом, а эсером. На суде он говорил о своей подпольной деятельности против царизма до 1917 года. Постановлением польского суда, завершившегося 15 июня, Борис Коверда был приговорен к лишению прав, бессрочным каторжным работам и возмещению судебных издержек. Но в 1937 году он был освобожден по амнистии. После германской оккупации Польши Б.С. Коверда с 1939 по 1945 год служил в осведомительском секторе 2-го отдела абверовского зондерштаба Р. В этом штабе Коверда занимался борьбой с партизанскими отрядами, антифашистскими группами и организациями, а также с советскими разведчиками-парашютистами. Коверда никогда не был наказан за соучастие в военных преступлениях гитлеровцев и умер в феврале 1987 года в Вашингтоне в возрасте 79 лет.
Глупость или измена?
Чем же вызвана нынешняя кампания, развернутая внезапно через 97 лет после расстрела членов семьи Романовых? Почему вдруг многие лица, имеющие доступ к эфиру или печати, стали хором повторять глупейшие истории о том, за какой партой сидел будущий посол СССР, и возводить против него вздорные обвинения из разряда современной уголовной хроники о хищениях дорогих шуб и раздаче их своим любовницам? Неужели обличители Войкова не замечают, что их требование о смене названия станции метро поразительно совпадает с заявлениями киевских властей и бандитов из «Правого сектора», когда те уничтожают названия улиц в честь видных людей советской эпохи? Неужели участники кампании против Войкова по глупости не видят, что они фактически солидаризируются с киевскими властями и украинскими неонацистами?
Но можно ли эти действия объяснить лишь глупостью? Есть основание предположить, что какая-то часть российских верхов и обслуживающие их телеканалы, радиостанции и газеты, не прекращая демонстрировать напоказ свою враждебность к украинским властям, солидарны с ними и лишь завидуют тому, как те безнаказанно уничтожают памятники Ленину, искореняют советские названия улиц, запрещают коммунистическую символику и деятельность Коммунистической партии. Переименование станции метро «Войковская» могло бы стать решительным шагом по пути уничтожения памяти о советском прошлом.
Ясно, что перечеркивание памяти Войкова означает оправдание Коверды. И не только оправдание. Через «Радио Свобода» священник одной из православных сект Михаил Ардов предложил заменить все нынешние названия с именем Войкова на фамилию Коверды. Не исключено, что нацистское прошлое не смущает Ардова, а, напротив, служит лучшей рекомендацией.
Память о Войкове была увековечена не потому, что он доставал серную кислоту в аптеках Екатеринбурга 17 июля 1918 года, а из-за того, что 5 июня 1927 года он, будучи полномочным представителем СССР, пал жертвой врагов нашей великой страны. Почему же в тот момент, когда все кому не лень клянут терроризм, в нашей стране находится немало влиятельных людей, предлагающих вычеркнуть память о жертве международного террора? Неужели это порождено непроходимой глупостью?
Возможно, что среди тех, кто проголосовал за переименование станции метро, немало таких, кто не знает, почему в 1927 году в честь Войкова были названы улицы и предприятия. Возможно, что среди этих людей немало таких, кто не знает и знать не желает о прошлом страны. Но не менее вероятно и то, что руководители международного терроризма, включая одетых в бурнусы развратных деспотов Аравийского полуострова, хорошо заплатили сочинителям идиотских баек про Войкова. Ведь заправилы международного терроризма желают оправдывать свои методы борьбы за установление мирового господства.
88 лет назад Советское правительство сравнило убийство Войкова с убийством в Сараеве, которое дало сигнал к Первой мировой войне. Предпринятое ныне покушение на память советского посла – это попытка развязать поход против советской истории по мере того, как в стране идет подготовка к празднованию 100-летия Великой Октябрьской социалистической революции. Поэтому последователям Коверды и продолжателям его дела надо дать достойный отпор.
Юрий ЕМЕЛЬЯНОВ
Что сказал «Активный гражданин»?
Нужно ли переименовать «Войковские»: станции метро, железной дороги и пересадочный узел?
Нет, необходимо сохранить существующие названия станций метро, железной дороги и транспортно-пересадочного узла………….. 53% (161 466)
Да, я считаю, что станции метро, железной дороги и пересадочный узел необходимо переименовать …………………………………………… 35% (105 357)
Затрудняюсь ответить …………………. 7% (22 451)
Это должны решать специалисты.. 5% (14 800)
Всего проголосовало граждан: 304 074
Генеральный директор ВЦИОМ Валерий Федоров:
«Это электронный референдум»
«Активный гражданин» – это не технология опроса, а технология проведения электронного референдума. Отличие опроса от электронного референдума принципиальное: опрос нацелен репрезентировать общественное мнение, а электронный референдум – получить решение по вопросу среди тех, кто принял участие в голосовании», – сказал Федоров Интерфаксу.Он пояснил, что поэтому «Активный гражданин» отражает мнение проголосовавших с тем исключением, что для подачи голоса не надо идти на избирательный участок, а достаточно проголосовать через мобильное приложение или на сайте.
«Это вообще не опрос, это новый тип политической коммуникации. И так к нему надо относиться, и в этом его цель. Безусловно, принимать решения на основе «Активного гражданина» можно, потому что участвует огромное число людей и потому что московское правительство считает, что учитывать мнение этих людей в принятии решений лучше, чем не учитывать», – заявил В. Федоров.
http://sovross.ru/modules.php?name=News&file=article&sid=601583
на фото: Петр Войков (справа) и нарком иностранных дел СССР Георгий Чичерин. Польша, 1925 г.
