Газета ПРАВДА. ТАКОЕ НЕ ЗАБЫВАЕТСЯ
Автор: Юрий ЯСНЕВ. Подполковник в отставке, участник боевых действий против Японии в 1945 году на северо-востоке Китая и в Корее.
С волнением читал воспоминания ветерана Великой Отечественной войны, генерала армии Махмута Гареева и другие материалы в «Правде», посвящённые завершающему этапу войны на Дальнем Востоке. В памяти вновь ожили наша тревожная молодость, ожесточение тех боёв и радость Победы…
МНЕ ТОЖЕ выпала честь участвовать в этом легендарном походе. В звании младшего лейтенанта переводчиком японского и английского языков я был в декабре 1944 года командирован из Москвы на Дальний Восток, где меня определили в 405-й стрелковый полк 258-й стрелковой дивизии будущего 1-го Дальневосточного фронта.
Готовясь к военным действиям против Японии, наш полк, как и все другие войска этого региона, усиленно осваивал опыт Великой Отечественной войны. Нас тоже то и дело поднимали по тревоге, заставляли с полной боевой выкладкой совершать длительные марш-броски, в общем, давали приличную нагрузку в соответствии с суворовским девизом «Тяжело в ученье — легко в бою». В ночных переходах мы, прижавшись друг к другу, научились (те, кто шагал в середине) даже спать на ходу.
Война для нас началась ночью 9 августа 1945 года, когда мы выгрузились из вагонов на станции Краскино, западнее Владивостока, и направились к границе. Проходили мимо многочисленных орудий, которые своим огнём должны были разрушить вражеские укрепления перед наступлением пехоты, и мимо мощных прожекторов, предназначенных для ослепления противника и освещения наших путей. Но в планы командования вмешалась матушка-природа: хлынул тропический ливень, засверкали молнии. Артиллерийскую подготовку (об этом вспоминает и М. Гареев) отменили, и взвод пешей полковой разведки, к которому я был прикреплён, двинулся по скользким камням через кусты сопок к японскому укрепрайону. На наше счастье, там уже успели геройски поработать советские пограничники. В траншеях и дотах мы встретились не с живыми, а с мёртвыми японцами. Их трупы валялись повсюду около казарм.
Правда, позднее, по мере продвижения наших войск, пришлось встретить ожесточённое сопротивление противника. При обороне города Муданьцзян, служившего важным стратегическим объектом, японское командование широко использовало отряды камикадзе — солдат, заранее обречённых на гибель. Обвязавшись сумками с толом и с ручными гранатами, они ползли по полям гаоляна и бросались под наши танки. Эти «живые минные поля», конечно, представляли серьёзную опасность. Мне привелось допрашивать одного такого 19-летнего смертника. Когда я начал с ним говорить, он лишь назвал своё имя, а потом спросил меня, если бы я оказался в плену, стал бы давать показания? Я ответил «нет».
— Вот и я не буду. Дайте мне гранату. Я взорву себя.
Даже когда император издал указ о капитуляции, некоторые отряды японцев продолжали неистово сражаться, считая, что «сверху» никогда не пойдут на такое, что это «лживая русская пропаганда». Были даже случаи, когда солдаты расстреливали своих офицеров за приказ сдать оружие, называя их предателями.
Нельзя забывать и то, что японцы готовились пустить в ход бактериологическое оружие. Были созданы специальные службы — «Отряд 731» и «Отряд 100», которые разрабатывали смертоносные бактерии и испытывали их на военнопленных, главным образом — на китайцах. Наготове стояли самолёты, которые должны были сбросить бактериологические бомбы на Хабаровск, Владивосток, Читу, Иркутск, Благовещенск, чтобы вызвать чуму, сибирскую язву и другие смертоносные болезни. Это чудовищное преступление было предотвращено нашим авиадесантом, высаженным в Харбине. Японцы успели всех подопытных отравить газом, спасти советским воинам никого не удалось, но подготовленные к вылету самолёты с такими бомбами были уничтожены.
Сокрушив Квантунскую армию, Советский Союз ускорил окончание Второй мировой войны, избавил человечество от тяжёлых ненужных жертв, в том числе и самих японцев, помог китайскому народу сбросить многолетнее ярмо японской оккупации.
Ратный подвиг советских воинов на Дальнем Востоке был достойно отмечен: 308000 солдат и офицеров были награждены боевыми орденами и медалями, 93 человека удостоены звания Героя Советского Союза, шестеро из них — во второй раз, в том числе старший лейтенант В.Н. Леонов, который при встречах всегда восхищал нас, молодых офицеров, впервые понюхавших пороху, своей чрезвычайной скромностью, прикрывавшей его неуёмную отвагу.
1945 год, без сомнения, — эпохальный рубеж в истории человечества: разгромом агрессоров на западе и востоке была завершена самая кровавая, разрушительная война, которую когда-либо знала наша планета.
Отмечая знаменательное 70-летие вместе с братским китайским народом, мы отдаём себе отчёт: наш великий сосед пережил не менее масштабные человеческие трагедии, чем наша страна. За 14 лет — от захвата Маньчжурии в 1931 году по 1945 год — общие потери Китая составили свыше 35 миллионов человек. Сколько же страшных людских судеб, неимоверных физических и душевных страданий скрыто за этим чудовищным числом!
Приняв решение отмечать день 3 сентября как День Победы китайского народа над японскими захватчиками, Всекитайское собрание народных представителей — высший законодательный орган страны отдаёт дань признательности всем погибшим за свободу Китая, в том числе и нашим советским воинам, начиная с добровольцев 1937—1941 годов, подчёркивает выдающуюся роль Коммунистической партии, возглавившей борьбу с коварным врагом, а сегодня призывающей не дать силам зла ввергнуть человечество в атомное самоубийство.
В Китае бытует поговорка: «После тигра остаётся шкура, после человека — имя». Мы, ветераны того похода, помним имена и подвиги китайских солдат и офицеров, входивших в состав 88-й специальной интернациональной бригады и выполнявших разведывательные операции в тылу Квантунской армии. К концу июля 1945 года их парашютные десанты общей численностью 280 человек были сброшены в различных районах Маньчжурии и добыли ценную информацию для наших изготовившихся к наступлению войск. Многие из бойцов этой бригады были удостоены советских боевых орденов. С некоторыми из них мне довелось встречаться в Порт-Артуре.
В свою очередь и Поднебесная бережно хранит память о советских воинах. Новым ярким свидетельством тому является фундаментальный фотоальбом «Китайский народ не забыл», изданный Народно-революционным военным музеем Китая в мае 2015 года.
На страницах этого фотоальбома, который нам, группе ветеранов войны с Японией, был вручён на майских торжествах в Москве Председателем КНР Си Цзиньпином, запечатлены монументы, возведённые в честь советских воинов, павших в боях с японскими милитаристами на китайской земле…
Один из этих памятников особенно взволновал меня, живо напомнив о жертвенном подвиге, о котором много говорили тогда у нас на 1-м Дальневосточном фронте. Это монумент, воздвигнутый в приграничном китайском городе Суйфэньхэ в память о Галине Дубеевой, 17-летней девушке, уроженке этого города, обладавшей чудесным меццо-сопрано, хорошо владевшей русским, китайским и японским языками. Её мать была русская, отец — китаец. И по-китайски её имя и фамилия звучали как Гали Чжан.
Сам город Суйфэньхэ уже в первый день войны был освобождён нашими войсками. Но поблизости оставался мощный укрепрайон японцев — крепость Тяньчаншань. Командование 12-й стрелковой дивизии, чтобы избежать ненужного кровопролития, решило послать к японцам парламентёров с предложением о сдаче. Галя согласилась быть переводчицей. В полдень 12 августа с белым флагом в руке и в красном платке, подаренном матерью, она вместе с группой прикрытия направилась в расположение противника.
— Мы — делегаты Красной Армии, отвечающие за мирные переговоры, — как можно громче прокричала по-японски Галя. — Не стреляйте… Выходите на переговоры.
Группа японских военных с белым флагом в конце концов появилась, но переговоров не произошло. Парламентёров ждала засада. Гали Чжан была захвачена и зверски убита. Погибли и несколько бойцов из прикрытия.
Возмездие не заставило себя ждать. Японский укрепрайон был стёрт с лица земли мощным огнём нашей артиллерии. 26 японских солдат были взяты в плен. Остальные уничтожены. Галю не нашли. Только на одной из веток дерева висел её красный платок…
Жители Суйфэньхэ решили поставить памятник Гале, собирали деньги. И спустя много лет, в 2009 году, девушка с поднятой рукой и развевающимся по ветру красным платком, взывающая к миру, поднялась на монумент, увенчанный крыльями Победы, в городском Парке мира. Скульптура именуется «Посланник мира и дружбы» и создана по проекту Санкт-Петербургского института живописи, скульптуры и архитектуры имени И.Е. Репина.
«Мы помним о прошлом и думаем о будущем» — выбито на цоколе монумента. Память о подвиге девушки с китайским именем Гали Чжан достойно отмечена в КНР. Мне, ветерану той войны, очень хотелось бы, чтобы и в России Гали Чжан — Галина Дубеева, советская гражданка, жившая в Китае, была посмертно удостоена государственной награды России. Ведь лично для меня, журналиста-международника, много лет проработавшего собкором «Правды» в странах Запада, её имя прямо ассоциируется с такими русскими героинями Второй мировой войны, как Е.Ю. Кузьмина-Караваева (мать Мария), В.А. Оболенская во Франции или Шафрова-Марутаева в Бельгии, обезглавленная по личному указанию Гитлера.
Верховным Советом СССР они были посмертно награждены орденами Отечественной войны I степени. Память о людях, ставших яркими факелами на пути к Победе над немецким фашизмом и японским милитаризмом, не может и не должна быть предана забвению.
А в заключение хочу через газету «Правда» выразить сердечную благодарность Председателю КНР Си Цзиньпину от нашей группы ветеранов и от себя лично за предоставленную возможность снова побывать в Пекине, воочию увидеть грандиозный военный парад на площади Тяньаньмэнь, свидетельствующий о беспримерных успехах социалистического Китая. Фактически наш визит в Пекин уместился в три дня, но по насыщенности событиями, глубине впечатлений он выходит далеко за рамки времени.
Такое не забывается!
