29.11.2014 Новости КПБ. МОТОЛЬСКИЕ ДОРОГИ АНДРЕЯ КСЕНДЫ. УРОКИ ИСТОРИИ БССР, КОЛХОЗНОГО БРИГАДИРСТВА И МЕХАНИЗАЦИИ СЕЛЬХОЗПРОИЗВОДСТВА ОТ ПОТОМСТВЕННОГО КРЕСТЬЯНИНА ИЗ ИВАНОВСКОГО РАЙОНА
Завершающий год подарил нам даты, достойно вошедшие в историю нашей республики – 95-летие образования БССР, 75-летие воссоединения Западной Белоруссии с БССР, 70-летие освобождения нашей республики от немецко-фашистских захватчиков. Та эпоха была щедра на своих героев. Об одном из них, истинном коммунисте, крестьянине-хлебопашце из Ивановского района, человеке, в котором, как солнце в капле воды, отразились лучшие черты нашего народа, – этот материал. Андрей Федорович КСЕНДА, который 1 декабря встретит свое 85-летие, тридцать лет возглавлял комплексную бригаду в колхозе «40 лет Октября». Его имя известно не только в Ивановском районе и Брестской области. Еще бы – лауреат Государственной премии СССР, кавалер двух орденов Ленина, ордена Дружбы народов, депутат Верховного Совета БССР седьмого созыва, обладатель 14 медалей Выставки достижений народного хозяйства СССР и именного автомобиля «Москвич» – как не знать такого человека!
Он называет себя потомственным крестьянином. Все его предки по линии отца и матери жили в Мотоле и трудились на земле. Правда, время от времени эти вековые устои нарушали войны. Пережить все ужасы огненного лихолетья пришлось и Андрею Федоровичу.
О военном времени рассказывает он со щемящей болью и слезами на глазах. В ноябре 1941 года гестаповцы, выведав, что его мать приходится сестрой известного на Полесье организатора партизанского движения Ивана Калильца и поддерживает связь с ним, арестовали Анну Михайловну. Охотились и на отца, но каждый раз, словно предчувствуя их появление, Федор Андреевич заблаговременно уходил из дома.
Однажды диверсионная группа смельчаков сделала отчаянный налет на тюрьму и открыла замки всех камер. Но мать не использовала свой шанс остаться в живых: боясь, что враги замучают детей, она осталась в остроге. В начале декабря 1942 года ее расстреляли.
В ту же ночь, узнав о трагедии, отец вместе с двумя малолетними детьми ушел в партизанский отряд. Там тринадцатилетнему Андрею пришлось наравне со взрослыми нести караульную службу, заготавливать дрова, строить оборонительные рубежи и даже участвовать в боевых действиях.
После освобождения, в июле 44-го, семья вернулась на пепелище родного дома и начала налаживать мирную жизнь.
Немало горя хлебнула в годы войны и супруга Андрея Федоровича, Анна Лукьяновна, судьбу с которой он свяжет в 1957 году. Трехлетней девочкой вместе с родителями, двумя братьями и сестрой она оказалась в Германии, в имении Гнемерн города Дистров. На всю жизнь ей запомнился голод, неслыханная роскошь картофельного ужина и вкус потаенно собранных даров плодовых деревьев. Более двух лет провела семья в таком кошмаре. Освобождение пришло с Красной Армией 4 мая 1945 года. И в тот же день отец был призван в армию.
До Мотоля их семья добралась только 21 ноября: шли в основном пешком. А вместо дома – пожарище. Первое время жили у соседей, родственников. Немало мужества понадобилось матери, чтобы самой строить домишко, учить детей, обзаводиться хозяйством, познавать колхозную действительность. И умудриться прожить 96 лет!
Эта жажда жизни передалась от матери к дочери, Анне Лукьяновне, которая стремилась создать с Андреем Федоровичем уютный семейный очаг, быть рядом с ним плечом к плечу, делить пополам и радости, и печали. Она понимала, что ему доверили большое дело, и в самую трудную минуту всегда оказывалась рядом, выполняла в полеводстве самую тяжелую и сложную работу, добавляя тем самым авторитета и себе, и своему спутнику жизни.
Весной 1950 года в Мотоле создали колхоз. Андрей стал работать в полеводстве, а осенью его призвали в армию. Уволился в запас через четыре года. Вчерашнему солдату сразу доверили пилораму – не забыли, как добросовестно он работал в колхозе до армии. Потом предложили бригадирство.
Начинал он с дисциплины. И добился-таки, что в коллективе, где трудилось более полутысячи человек, не стало прогульщиков и пьяниц.
А потом взялся за бригадную ниву. Колхозные поля в то время изобиловали болотистыми ложбинами, кустарниками, межами. Андрей Федорович видел: на мелкоконтурных участках ни трактору в полную силу не развернуться, ни порядок навести. Широкие, привольные поля снились ему, виделись ясно. Будучи в армии, он участвовал в уборке урожая в Егорьевском районе Алтайского края. Вернулся оттуда не только с семьюстами килограммами пшеницы и грамотами райкома и крайкома партии за усердную работу, но и с мечтой сделать свои земли похожими на те, целинные. Чтобы не клочками в 7-8 гектаров измерялись они, а были в десятки раз больше. И мощная техника на них.
- Воевать пришлось долго, – вспоминает Андрей Федорович. – Начинал с самого элементарного: там канавку прокопаем и воду спустим, там кустарник выкорчуем. А когда пришла мелиоративная техника, сердце не могло нарадоваться. К началу 70-х мы получили полутора тысяч гектаров прекрасных полей, из них почти тысяча – осушенные земли.
С тех пор километрами тянутся старательно ухоженные, разбитые на большие клетки плантации свеклы, картофеля, зерновых. Между ними – отутюженные, хорошие дороги. Сегодня их по праву называют ксендовскими.
Он сумел сплотить за эти годы вокруг себя крепкий костяк настоящих земледельцев-механизаторов, будущих орденоносцев Владимира Да- нилевича, Андрея Ярошика, Степана Пташица, Степана Данилевича, Михаила Кузюру, Владимира Кульбеду, Ивана Филиновича. А Павел Палто будет удостоен звания Героя Социалистического Труда. Все они стали членами механизированных звеньев конечной продукции, тех звеньев, где были полностью механизированы процессы выращивания картофеля и сахарной свеклы и опыт работы которых приезжали изучать в колхоз «40 лет Октября» со всей необъятной страны. И это уже была школа хозяйствования Андрея Ксенды.
Карманы Андрея Федоровича всегда были забиты брошюрами по земледелию – вдруг выпадет свободная минута. Над газетными новинками и картограммами корпел по ночам. А еще жил постоянной заботой успеть вовремя посеять, досмотреть, убрать, подготовить почву под будущий урожай. Постоянная работа над собой привела бригадира в вечернюю школу, затем – в Пружанский совхоз-техникум. Из таких вот будней, полных круговерти, складывались месяцы и годы. И только тогда будни превращались в праздники, когда удавалось реализовать ту или иную задумку.
- Помню, – улыбается Андрей Федорович, – как открывал для сельчан минеральные удобрения. Сам-то я о них начитался, но наши мужики вносить в почву их не умели. Делать им замечание мне, молодому, было стыдно, и тогда я решил привлечь к этой работе женщин. Те, надев фартуки и насыпав в них удобрения, соблюдая интервалы, шаг за шагом равномерно вносили кристаллики в почву. Но, по правде говоря, у самого душа долго была не на месте. Кто его знает, как себя покажет это невиданное удобрение на наших почвах. А осенью все ахнули: картофель такой уродил, что недоверие к минеральным тукам сразу же пропало. Шутка ли, на мотольских супесчаниках зерновые по 40 центнеров с гектара дали, картофель – за 300, сахарная свекла – за 400.
И еще одну занятную историю поведал Андрей Федорович:
– Мне не раз пришлось доказывать, что даже через три года нельзя было сеять лен на одном и том же поле: после него земля становилась неплодородной. Хотя первоначально и урожаи, и доходы от этой культуры были хорошими. Но никто к моему мнению не прислушивался. А тут однажды вернулся из какой-то поездки и увидел, что молодой специалист лен обработал гербицидами. Интересуюсь дозой. Услышав ответ, сразу понял: все, загубили лен. И действительно, летом на поле страшно было смотреть. Тогда мы с председателем колхоза смекнули: преподнесем руководству, что вот такой лен начал расти у нас. Убедили, хотя волнений хватило. В дальнейшем мы этой культурой больше не занимались.
По своей натуре Андрей Федорович – человек спокойный, сдержанный и не-многословный. Но если требовалось, отстаивать свою точку зрения не боялся, хотя порой из-за этого имел неприятности. Однажды даже в заслуженной награде отказали.
- В начале 70-х на базе моей бригады должно было проводиться какое-то мероприятие. И вот получаю приказ: весь навоз с фермы вывезти. А мы тогда содержали коров на глубокой подстилке и вывозили его через каждые две недели. До очередной вывозки было еще больше недели. Думаю: к чему эта спешка? И не выполнил приказ. Первый секретарь обкома партии, руководивший совещанием, настоящий мне экзамен устроил как по агрономии, так и по зоотехнии с ветеринарией. Я его выдержал. Но навоз мне все равно не простили, хотя я и объяснил: зачем же портить органику, пусть, что называется, вызреет, показуха здесь ни к чему. Однако потом, увидев мои наградные документы на представление к ордену Октябрьской революции, первый секретарь отложил их в сторону и не подписал. Правда, на следующий год я получил орден Ленина.
Многое пережил за свои 84 года жизни Андрей Федорович Ксенда. Всего не пересказать. Но, слушая его, приходишь к выводу: чтобы вложенный труд воздался сторицей, надо иметь не только характер, знания, цель, но и быть творцом и выразителем интересов людей, судьба которых в твоих руках. А это может постичь лишь тот, кто другой жизни не мыслит без настоящего дела.
