25.04.2014 Новости КПБ. АПРЕЛЬСКИЕ ГВОЗДИКИ
«Капитализм в Португалии умер» – написал в 1975 году журнал «Times». Умер ли? Так как же ему удалось пережить середину 1970-ых? И какие уроки мы можем извлечь из революции 1974 года?
Утром 25 апреля 1974 года, пока в Лиссабон въезжали танки под командованием молодых офицеров, сотни тысяч рабочих заполонили улицы, празднуя падение режима Каэтану. Это не было простым переворотом. Фашистский режим в Португалии просуществовал дольше, чем его собратья. Как же ему удалось так долго продержаться и что стало причиной его конца?
Революция 1910 года смела уже изрядно прогнившую португальскую монархию. В три года, последовавшие за убийством диктатора, поставленного военными в 1917 году, у власти было 16 правительств. Валюта обесценилась до 5% своей первоначальной стоимости. После череды переворотов, забастовок, восстаний, репрессий народ Португалии устал и последнее сопротивление левых сил перед надвигающейся угрозой фашизма пало.
В 1927 году новое фашистское правительство Салазара провело ряд законов, фактически разгромивших рабочее движение как политически, так и экономически.
«Корпоративная республика», так называемое «Новое Государство», было установлено и единственной официально разрешенной партией стала Фашистская партия. Профсоюзы и забастовки были запрещены, была установлена монополия Государственного профессионального союза, все компетенции и права профсоюзов были переданы официальным «корпорациям».
Президент и правительство «избирались» исключительно классов «образованных». Режим держался во многом на страхе и насилии, репрессиях, устраиваемых местной охранкой. Десятая часть населения прошла через руки секретной службы.
За фасадом стабильности режима зрело недовольство, медленно разъедая основу фашистского государства. Первым звоночком революции стал кризис правящего класса. При виде будущей катастрофы правящая каста начала паниковать и силилась найти решение проблем.
Генерал Спинола, поставленный во главу государства после переворота 25 апреля, СМИ превозносился, на деле же он был сыном друга Салазара, плоть от плоти правящей клики.
Кризис в «верхах» был связан с ведущимися в Африке войнах. С 1961 года в Анголе бурлила народно-освободительная война, в 1963 году восстание началось в Гвинее-Бисау, в Мозамбике в 1964 году. Поддержание контроля в колониях стоило режиму 48% бюджета и тысяч жизней.
Войны в колониях добивали дышащую на ладан страну. За 13 лет стало ясно, что победить не удастся. Боевой дух армии упал, множились дезертиры. Солдаты не хотели воевать в Африке, где их ждали скудные рационы, джунгли и болезни.
Эмиграция и дезертирство стоили Португалии половины местной рабочей силы. Развитие промышленности на урбанизированном юге страны не происходило, дальше эксплуатировать ресурсы колоний становилось все сложнее.
В таких условиях Каэтану, наследник Салазара был вынужден пойти на уступки и провести некоторые реформы. В 1969 году официально одобренные «кандидаты от оппозиции» приняли участие в выборах в парламент. Правом голоса все еще обладали лишь 20% населения. Фашисты сохранили за собой абсолютное большинство с 88% голосов, получив все 130 мест в парламенте.
Население начало роптать. Капиталисты были в сомнении, что делать дальше. Рабочий класс начал серию забастовок, превративших законодательство фашистского режима в фикцию. Пусть забастовки и не увенчались успехом, прецедент был.
Средний класс, в особенности молодежь, выступили против режима. С 1968 года постоянно проходили студенческие демонстрации в крупнейших университетах в Лиссабоне, в частности, в Лиссабонской Военной Академии.
Именно молодые офицеры стали движущей силой на начальной стадии революции. Выступление военных было поддержано гарнизоном, отряды, посланные на подавление восстание присоединялись к повстанцам. Затем на улицы вышел народ.
Каэтану настоял на переговорах с командующим силами повстанцев, и, ничего не добившись, согласился передать власть своему знакомому – Спиноле. Последний, в свою очередь, был принужден принять демократическую декларацию взбунтовавшихся офицеров, или, как выразился Каэтану, «передать власть толпе».
Когда миллионы «политически неграмотных» людей вышли на улицы, они не видели принципиальной разницы между различными рабочими партиями. Роль КПП состояла в том, чтобы объяснить людям опасности передачи власти капиталистам. Именно так в свое время большевики смогли в течение нескольких турбулентных месяцев заручиться поддержкой рабочих России. Лидер КПП Куньял, однако, принял откровенно меньшевистскую позицию: «Нам нужен союз всех политических движений, ради усиления демократии в Португалии. Вместе мы сокрушим остатки фашистов и создадим свободное и демократическое общество».
Ленин: «Наша тактика: ни доверия, ни поддержки нового правительства: Керенскому нельзя верить. Единственная наша гарантия – это вооружение пролетариата, это немедленные выборы в Петрсовет, никаких дел с прочими партиями».
Но португальские коммунисты выступили за объединительную тактику, и КПП, и Социалистическая партия вступили в союз со Спинолой, поскольку социализм для них был делом далекого будущего.
Первое коалиционное правительство пало всего через два месяца, премьер и министры-буржуа подали в отставку, что Суареш назвал «попыткой контр-переворота». Капиталисты требовали исключения социалистов из правительства. Спинола, впрочем, четко понимал, что отказ от работы с левыми будет означать его конец.
Спинола умело лавировал между рабочими и боссами, обещая и тем и другим райские кущи. Коммунисты и социалисты осуждали проходившие тогда многочисленные и частые забастовки, называя их «ультралевым авантюризмом». Постепенно деятельность рабочих привела к «полевению» КПП, социалисты же и вовсе объявили себя марксистской партией.
На декабрьском съезде Социалистической партии делегат за делегатом призывал национализировать промышленность и банки, установить рабочее самоуправление и ввести плановую экономику. Один делегат сказал немедленно уничтожить капитализм.
В марте 1975 Спинола, со смехотворными силами, к тому же быстро перешедшими на сторону рабочих, произвел попытку переворота. Рабочие вышли на улицы, требую социализации средств производства. Это восстание рабочих было успешно – банки были национализированы, без компенсации капиталистам, 50% промышленности были национализированы. Тем временем в стране существовал определенный дуализм власти – Вооруженные силы и Временное правительство существовали параллельно друг другу как центры власти и были вынуждены сотрудничать.
Сами вооруженные силы дрейфовали влево под давлением снизу. Но вместо требований о демократизации армии, выборности офицеров и вооружение рабочих коммунисты плелись в хвосте событий. КПП вело работу не с рядовыми солдатами, а с офицерами, что, однако, дало им привилегированное положение в новом режиме.
После 50 лет фашизма люди с опаской смотрели на любые новые формы тоталитаризма. Но чего стоит демократия, если она не сопровождается решением реальных проблем населения? Безработицы, бедности, неравенства? Решение этих проблем заключается в социализме, и союз с элитами, будь они «демократами» или фашистами, неприемлем.
Фил Митчинсон
http://www.comparty.by/news/aprelskie-gvozdiki
