08.04.2014 Новости ПКРМ. Воронин: Семь вопросов о 7 апреля без срока давности
Инициатива властей, озвученная Филатом, о пересмотре положений Уголовного кодекса о сроке давности по преступлениям, допущенным в апреле 2009 года заслуживает всяческого внимания и поддержки.
Об этом заявил третий президент Молдовы Владимир Воронин, комментируя для агентства Omega предложение об изменении срока давности по преступлениям, совершенным в начале апреля 2009 года, озвученное в среду лидером ЛДПМ Владимиром Филатом.
«Более чем уверен, что рано еще передавать «дело о 7 апреля» в Институт Истории. Пока организаторы попытки государственного переворота не выявлены, у этого дела нет срока давности», – отметил Воронин.
В этой связи, как подчеркнул лидер молдавских коммунистов, особенно актуальны вопросы, заданные им в октябре 2010 года на заседании Комиссии по расследованию событий 7 апреля. «Эти вопросы и по сей день остались без ответа, несмотря на то, что партиям, пришедшим к власти в результате погрома, никто не мешал расследовать все детали тех трагических для Молдовы событий», – заключил Воронин.
Агентство Omega полностью приводит текст «семи вопросов президента Воронина о седьмом апреля», которые он задал властям в октябре 2010 года и приобретших сегодня особенную актуальность:
Первый вопрос. Можно ли считать эти события стихийным протестом, если дата, время и место событий были известны задолго организаторам протестов на Площади Великого национального собрания? Вы владеете информацией о том, что либерально-демократическая партия регулярно организовывала флэш-мобы и пикеты с указанием даты падения режима. И этой датой было 7 апреля. Вы прекрасно знаете, что Либерально-демократической партией была зарезервирована Площадь Великого национального собрания под протесты против итогов выборов. Причем с самого начала организаторы указывали на то, что протестовать предлагается против фальсификации народного волеизъявления. И эта организация протестов происходила не только до самого оглашения результатов Центральной избирательной комиссией, это организация осуществлялась за недели до самих выборов.
Второй вопрос. Если организаторы протестов знали, что выведут на площадь молодежь на столь тяжких обвинениях против власти, то каков был их план? Говорить о том, что не было никакого плана, согласитесь, глупо. Чем должны были закончиться протесты против фальсификации итогов выборов? Заявка на протесты на площади, поданная ЛДПМ за неделю до выборов, указывала на целый интервал, отведенный для протестов – с 6 по 20 апреля. Что должно было случиться 21 апреля?
Третий вопрос. Опыт так называемых цветных революций показывает, что своеобразным сигналом для народного негодования в отношении украденных выборов является негативная оценка таких выборов со стороны международных, европейских наблюдателей. В нашем случае сигналом для протестов стала как раз, наоборот, позитивная международная оценка выборов в Молдове, как демократичных. Означает ли это, что организаторов протестов с самого начала не интересовал не только сам факт действительной демократичности выборов, но и мнение международных институтов, отвечающих за мониторинг и оценку выборного процесса? Означает ли это, что с самого начала организаторы были готовы реализовывать свой протестный сценарий, не полагаясь на апелляцию к закону, праву и европейским нормам?
Четвертый вопрос. Мы помним, что очень много было различных инсинуаций в отношении того, что коммунисты сами каким-то дьявольским образом организовали протесты и погромы 6-7 апреля. Но сейчас органы дознания и правопорядка находятся в руках новой власти. И нам всем очень интересно, почему не ведется открытое дознание в отношении всех тех лиц, которые прекрасно известны всем в качестве активных участников событий 7 апреля? Я говорю и о так называемых знаменосцах, устанавливающих знамена ЕС и Румынии на зданиях парламента и администрации президента, о тех, кто, по многочисленным данным видеохроники, командовал ими. Я говорю о тех, кто действительно провоцировал молодежь к погромам и штурму. Я не понимаю, почему не ведется дознание в отношении тех лиц, которые вели переговоры с депутатами парламента от имени протестантов. Кто эти люди? Я не понимаю, почему до сих пор не опрошены в качестве свидетелей все те депутаты (в том числе от ПКРМ), которые находились заблокированными в здании парламента? Они что – лишние свидетели?
Пятый вопрос. Я неоднократно говорил, и об этом говорил не только я, что в день 7 апреля была совершена кибер-атака на сервер администрации президента с 12 тысяч адресов, что привело к его выводу из рабочего состояния. Все материалы по этому вопросу находятся в Службе информации и безопасности, включая список адресов, с которых осуществлялись эти операции. Атака повторилась и 8 апреля. Специалисты утверждают однозначно, что подобного рода кибер-атаки готовятся заблаговременно. Их цель – парализовать связь, электронную почту, вывести органы власти из сети Интернет. И такие кибер-атаки точно не похожи на стихийный протест на площади. Мой вопрос заключается в следующем: почему вообще не рассматривается эта несомненная улика высочайшей организованности событий 7 апреля? Не нравится? Не подходит под задачу мифологизации и героизации “Великой апрельской демократической революции”? Превращает нынешних лидеров в жалких наемников и соучастников более серьезных заказчиков?
Шестой вопрос. Особую обеспокоенность вызывает отношение следствия к сотрудникам органов правопорядка. Конечно, нельзя исключить вероятность ошибок, несогласованности действий в той сложной ситуации, возможно даже отдельных случаев халатности. В тоже время, абсолютно циничным, бессовестным и опасным выглядит желание сделать “козлами отпущения” полицейских, которые, рискуя своим здоровьем и жизнью, делали все возможное для защиты конституционного строя и правопорядка. На мой взгляд, налицо проявление мести и попытка запугивать полицейских.
В этой связи, хотелось бы узнать считаете ли вы, что подобного рода “гражданская казнь” допустима в демократическом обществе? Не считаете ли вы, что такое отношение к представителям органов правопорядка ведет скорее к напряжению в обществе, деморализации органов правопорядка и правовому нигилизму, нежели к выявлению истины и восстановлению справедливости?Почему Филат так и не получил повестку?
Седьмой вопрос. Я не понимаю, зачем работает эта комиссия? Зачем она имитирует деятельность, если все ответы на вопросы уже даны нынешней властью. Лидер Либеральной партии Михай Гимпу дал оценку событий 7 апреля, как “революции”, признал целесообразность человеческих жертв. Влад Филат, как выяснилось, вел переговоры с крайне правой организацией Noua Dreapta, накануне 6 и 7 апреля, оговаривая участие боевиков этой структуры в будущих событиях. Одного этого было бы уже достаточно для того, чтобы получить повестку к прокурору. Но повестку они не получат. Равно как и эта комиссия демонстрирует несамостоятельность и неспособность ни на йоту продвинуться вперед в объяснении трагических событий 6-7 апреля.
Источник: Omega
http://www.grenada.md/post/semi_voprosov_voronina
