Новости КПУ. «Великий Октябрь и Украина». Украинский фактор в российском революционном процессе 1917 года
Как уже сообщалось во исполнение постановления Президиума Центрального Комитета Коммунистической партии Украины «О 100-летии Великой Октябрьской социалистической революции» от 1 декабря 2016 года Идеологический отдел ЦК Компартии Украины и Институт проблем социализма при ЦК партии 4 июля 2017 года в г. Киеве организовали и провели «Круглый стол» на тему: «Великий Октябрь и Украина», в котором участвовали известные обществоведы, опытные партийные работники, народные депутаты прошлых созывов, авторитетные руководители влиятельных общественных организаций, а также А.А. Ковалев (г. Москва, заочно).
По итогам обсуждения участники «Круглого стола» на тему «Великий Октябрь и Украина» приняли рекомендации, где, в частности, указано, что материалы состоявшегося заседания рекомендуется осветить в доступных партии СМИ и направить региональным и местным партийным комитетам для использования в практической работе по подготовке к 100 – летию Великого Октября и установления Советской власти в Украине.
Сайт ЦК КПУ начинает знакомить своих постоянных посетителей с докладами участников «Круглого стола».
Вашему вниманию предоставляется доклад Солдатенка Валерия Федоровича, члена – корреспондента НАН Украины, доктора исторических наук, профессора.
Украинский фактор в российском революционном процессе 1917 года
Реальные жизненные противоречия 1917 года находят свое отражение и в современной историографии, представители которой по-разному подходят к реконструкции исторического опыта столетней давности. Разнобой особенно усилился, превращаясь подчас в непримиримые противостояния, в последние два с половиной десятилетия в связи с доминированием в позициях украинских историков концепции Украинской революции, реализующей в исследованиях принцип нациоцентризма.
Этим, хотя бы в некоторой степени, объясняется потребность очередного обращения к предметному выяснению того, какую действительную роль играли события в украинском регионе, поведение представителей украинского социума в общероссийском революционном водовороте 1917 года
Следует сразу оговориться относительно весьма важного исследовательского момента, который существенно влияет на воспроизводимую историческую картину, точнее – ее основу, канву. Когда речь заходит об Украинской революции как о некоем особом явлении, нельзя считать что она в пространственном и содержательном отношении была отграниченным, самостоятельным феноменом, «отрезанным» от того, что происходило с Россией, в России в целом. Совсем наоборот. Нередко масштабы, интенсивность общих проблем и характер их решения в Украине оказывались в социологическом измерении и представлении более рельефными, результативными, нежели во многих других, отчасти даже центральных регионах страны.
И во многом речь не о каких-то малозначимых, второстепенных сегментах общественной жизни, а об определяющих, сердцевинных механизмах пульсирования тогдашних революционных векторов, заключающихся, скажем, в потенциях и могуществе пролетарского движения, деятельности большевистских организаций, позиции Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов и т. п. И в то же время параллельно, во взаимопереплетениях, взаимовлияниях и противодействиях развивалось мощное движение, в силу ряда причин очень быстро приобретшее параметры и сущностные черты полноценной национально-освободительной революции. Ее цели – по возможности более полнокровное, всестороннее возрождение нации, воссоздание ее государственности как основного гаранта равноправного развития в установлении форм связи, общения с другими социумами – во многом совпадали с генеральной освободительной направленностью, динамикой процессов, порожденных и Февральской, и Октябрьской революциями, но и входившими в противоречие с ними, вызывавшими достаточно болезненные кризисные явления.
Избрав робкую, малоперспективную линию достижения стратегической цели, а именно – через зыбкую надежду убедить Временное правительство в необходимости легитимно принять предложения украинской стороны, лидеры национально-освободительной революции столкнулись с резко негативными реакциями официального Петрограда, завершившимися, впрочем, «торгом» в Киеве в конце июня – начале июля 1917 г. Его результат – компромисс, симметрично вылившиеся 3 июля в постановление правительства по украинскому вопросу и обнародование Второго Универсала Центральной Рады. Последняя явно «сдала позиции», прочно «привязавшись к колеснице» Временного правительства.
Один из выводов, который невольно напрашивается, заключается в том, что где-то с рассматриваемой хронологической вехи, а может и конкретно – непосредственно именно с нее – начинает заметно угасать запал, порыв, инициативность, напор, страсть сторонников национальной революции, исчезает присущая ранее дерзость, стремительность. Конечно, больше, и в первую очередь, это проявлялось в настрое и поведении лидеров, порожденных в значительной мере сомнениями, неуверенностью в своих силах, потенциале сегмента общества, который они всколыхнули, призвали под свои знамена. Можно с большой долей уверенности говорить об уменьшении влияния украинского фактора на общероссийский процесс.
В июле–октябре 1917 г. неуклонно исчерпывалось влияние украинских событий на общероссийские революционные процессы. Не было никаких признаков, симптомов слома означенной тенденции. Однако лидеры украинского движения все же отчасти вздохнули с облегчением после падения режима, тормозившего реализацию национального движения, но тут же должны были столкнуться с новыми вызовами, не сулившими спокойствия, существенного облегчения условий для достижения провозглашенных целей.
7 ноября 1917 г. Центральная Рада своим Третьим Универсалом провозгласила Украинскую Народную Республику как составную часть будущей федеративной России. Начали осуществляться шаги, которые, при определенных обстоятельствах, могли придать Украинской революции «новое дыхание», вывести в авангард всероссийских общественных процессов.
Последовали обращения, ноты к руководству национально-территориальных и территориально-административных образований с предложениями присылать своих представителей в Киев для решения вопроса о судьбе России, т. е. о ее федеративном переустройстве. Нет оснований подозревать лидеров Украинской Народной Республики в неискренности, попытках вести какую-то сложную политическую игру со скрытыми целями. Украинские газеты взахлеб, патетически вещали, что подобно тому, как когда-то «свет христианской веры пошел по всей великой земле русской именно из Киева, так и ныне порядка, спасения народы России ждут из все того же златоглавого Киева».
В ноябре-декабре 1917 г. Центральная Рада предприняла ряд шагов по налаживанию контактов с национально-государственными образованиями, возникшими в основном на восточных границах УНР: посылались дипломатические делегации на Дон, Кубань, к правительству «Юго-Восточного Союза». Основная цель переговоров – формирование федерации на принципе однородно-социалистической власти. На определенном этапе с подобными предложениями Генеральный Секретариат обратился и к Совнаркому Советской России.
Однако, именно попытка воплощения планов обустройства России на избранном Центральной Радой пути, предполагавшем консолидацию демократических сил, объединение усилий во всероссийском масштабе, привела к эффекту, обратному ожидавшемуся. Вопреки оптимистическим надеждам, никто из «негосударственных» прежде наций и народов не спешил приступить к строительству новой федерации. Ближайшие соседи, на которых рассчитывали как на непременных, заинтересованных партнеров, судя по всему, просто не дозрели или просто не успели пройти необходимого пути, чтобы уже быть активными субъектами архисложного процесса. Свою роль, очевидно, играло и то, что сторонники более радикального решения вопросов национальной государственности – финны, поляки, отчасти прибалтийцы – не участвовали в этом процессе по иным, известным причинам: они в это время форсировано добивались независимости.
Единственная же позитивная реакция на инициативы Центральной Рады главного тогдашнего врага большевистской власти – генерала А. Каледина, сформировавшего самый мощный военный антисоветский оплот на Дону, была равносильна вызову «огня на себя», – как со стороны местных Советов, так и из Петроградского центра, объективно и автоматически поставила Центральную Раду в практически самоубийственное для лидеров УНР положение воюющей с СНК России стороны.
В самой Украине на двух полюсах – на востоке (промышленное Левобережье) и Западе (Юго-Западный и Румынский фронты с примыкающей зоной) – происходил энергичный процесс большевизации Советов, Военно-революционных комитетов, установление их власти. Процесс этот неуклонно нарастал.
Украинская революция, руководимая Центральной Радой, украинскими партиями, в пространственном отношении оказалась как бы в огромнейших клещах сторонников российской, большевистской революции. Неумолимо и мощно стискиваясь, эти клещи уже в недалеком будущем обещали и вовсе растрощить, ликвидировать власть и влияние национального фактора, что вобщем-то и произошло, хотя процесс этот, испытав вовлечение, вторжение и иных, привходящих, факторов, оказался и очень сложным, и очень затяжным. Но все же такой роли, которую играли в развитии общероссийских революционных процессов события в Украине в 1917 году, им уже историей больше не отводилось.
Самый главный вывод из вышеизложенного очевиден: располагая могучим потенциалом для решения и собственных, национальных задач, и влияния на общероссийские революционные процессы, осуществив в первые послефевральские месяцы 1917 г. довольно эффективные и многообещающие действия, Украинская революция затем неуклонно теряла свою силу. Значение происходивших в регионе событий тем более суживалось, чем более лидеры национального движения подчиняли его интересам общероссийского политического лагеря, попытавшегося сдержать нарастание масштабов и углубление борьбы за торжество идеалов, представлявшихся олицетворением социального прогресса и справедливости.
Объективная оценка непростой страницы исторического опыта – необходимое условие дальнейшего совершенствования научной концепции отечественной истории на одном из самых сложных, переломных ее рубежей.
Пресс-центр Института проблем социализма
