Абхазия, Азербайджан, Армения, Беларусь, Грузия, Казахстан, Кыргызстан, Латвия, Литва, Молдова, Приднестровье, Россия, Таджикистан, Туркменистан, Узбекистан, Украина, Эстония, Южная Осетия
Вы находитесь: Главная » Новости » Новости КПУ. МЕРЫ СОВЕТСКОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА ПО ЛИКВИДАЦИИ ГОЛОДА 1932-1933 ГОДОВ

Новости КПУ. МЕРЫ СОВЕТСКОГО ПРАВИТЕЛЬСТВА ПО ЛИКВИДАЦИИ ГОЛОДА 1932-1933 ГОДОВ 

Хотя антисталинисты и обвиняют во всем Сталина, советское правительство действовало в сложный период начала 1930-х годов довольно грамотно.

Экспорт зерна в 1933 году был резко снижен. В 1931 году государством было заготовлено 22 839 тыс. тонн зерна, а экспортировано 4786 тыс. тонн, а на 1 июля 1933 года экспорт был снижен с 4786 тыс. тонн до 1607 тыс. тонн, то есть в 3 раза. Многие товары, предназначенные для поставки за рубеж, не были посланы за границу, а были реализованы в Торгсинах, где крестьяне могли обменять свои золотые вещи на продовольствие. Об этом свидетельствует М. Долот, семья которого обменяла в городе свое золото на товары, на которых было написано «Сделано в СССР».

Тщательный анализ известного американского историка, профессора Марка Б. Таугера показывает, что даже полная отмена экспорта в 1933 году не смогла бы предупредить голод. Низкий урожай 1932 года делал голод неизбежным.

В условиях отсутствия информации и тотальной дезорганизации на местах Политбюро сработало на удивление профессионально. Хотя в 1932 г. на Украине недосдача хлеба государству составила более 100 млн. пудов (1,6 млн. т), руководство СССР и Украины изыскало возможность для борьбы с голодом. Они вынуждены были использовать стратегические резервы. М. Таугер цитирует протокол заседания Политбюро от 17 августа 1932 года с решением — принять предложение товарища Сталина (!!!) о снижении плана заготовок хлеба для Украины на 40 млн. пудов (640 тыс. тонн) как исключение для районов Украины, особо пострадавших от голода. Уже в 1932 г. более 5,76 млн. т зерна, собранного в счет плана заготовок, вернулось в сельскохозяйственные районы. Эта цифра больше, чем таковая для 1931 года.

Учитывая тяжелейшую ситуацию в республике, сложившуюся зимой 1933 года, Совнарком СССР ЦК ВКП(б) приняли 25 февраля 1933 года специальное постановление о выделении из государственных резервов продовольственной помощи Украине. Ей была предоставлена продовольственная, семенная и фуражная ссуда в размере 35 190 000 пудов зерна. Продовольствие выделялось из неприкосновенного и мобилизационного фондов/Кроме того, из общесоюзного фонда до конца апреля 1933 г. в республику было направлено 22,9 млн. пудов семенного зерна, 6,3 млн. пудов фуражного и 4,7 млн. пудов продовольственного зерна в качестве займа и 400 тыс. пудов продовольственной помощи.

По данным того же Кульчицкого, работавшего с архивами Компартии Украины, к апрелю 1933 года продовольственная помощь Украине превысила 560 тыс. т. В общей сложности, население УССР получило не менее 41,48 млн. пудов (2,3 млн. т) зерна и 40 291 пуд (645 т) муки. Помимо этого было предоставлено 1 млн. пудов (160 тыс. т) продовольствия, значительное количество крупяных и кондитерских изделий, сахара, консервов (из фонда Совнаркома УССР).

В целом в течение первых шести месяцев 1933 года Политбюро по частям выделило 1,99–2,2 млн. т продовольствия в те области, где наиболее остро ощущалась его нехватка. В феврале 1933 года была оказана продовольственная помощь не только Украине (320 тыс. т), но и Северному Кавказу (290 тыс. т). Продовольствие было также послано на Нижнюю Волгу.

Была организована выдача продовольственного (320 тыс. т) и семенного (1,274 млн. т) зерна хозяйствам наиболее пораженных голодом районов — на Украине, Северном Кавказе, Нижней Волге, Урале и в Казахстане. Все это привело к изменению в зерновом балансе, сокращению снабжения населения зерном, его экспорта и уменьшению поступлений в неприкосновенный и государственный фонды.

В чрезвычайной ситуации, возникшей на Украине, весьма позитивную роль сыграл П. Постышев, о котором даже С. Кульчицкий и Г. Сургай в курсе лекций по истории Украины (1992 г.) смогли написать: «…Постышев вывел сельское хозяйство из положения коллапса… вернул людям надежду на завтрашний день, спас урожай 1933 г.». Тот самый П. Постышев, которому националисты успели налепить ярлык «Кат Украины», убедил Якира в необходимости выделить из скудных армейских запасов 700 тонн муки, 170 тонн сахара, 100 000 банок консервов, 500 пудов масла и другой продукции.

В феврале 1933 г. был создан продовольственный фонд для питания 600 тыс. детей.

Имеется много свидетельств о том, что помощь действительно оказывалась. Г. Ткаченко приводит письмо А. Кучеренко, пережившего в 1932–1933 годах голод, а позднее ставшего участником боевых действий в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг. «В моем большом селе Белуховке (Полтавщина) в 1930 г., — пишет Алексей Николаевич, — было создано три колхоза: им. В. И. Ленина, им. Парижской Коммуны и им. Первого Мая. Стихия голода не обошла и наше село, но сельсовет и правление колхозов делали все, чтобы помочь односельчанам пережить лихолетье».

Цитата из письма украинского наркома здравоохранения Канторовича в Харьковский облисполком от 1 июня 1933 г.: «По постановлению СНК УССР специально на нужды госпитализации истощенных по Харьковской области ассигновано на май, июнь и июль месяцы 300 тыс. руб. и предложено Харьковскому облисполкому дополнительно отпустить для той же цели 150 тыс. руб.». В этом письме нарком пишет о недостаточности выделенных средств и просит дополнительные ассигнования, отчитываясь, сколько коек для больных развернуто по Харькову. Довольно нетипичные действия для власти, решившей заморить местный люд голодом.

В телеграмме Харьковского облисполкома от 3 июля 1933 г. говорится: «Выделить Балаклеевскому району июль месяц 4300 пудов продссуды». Тут же приводится список выдачи ржи колхозам данного района для питания детям.

Секретный протокол Изюмского райпарткома КП(б)У от 23 марта 1933 г. свидетельствует о том, что по личному указанию П. Постышева, который сейчас числится «главным вдохновителем геноцида», был организован сбор яиц и молока для нуждающихся крестьян и детей. Во исполнение требований Постышева изюмская власть постановила, в частности, послать в колхозы «25 бригад обувщиков для ремонта обуви», снабдив их необходимым материалом, распределить по колхозам ветеринарных врачей и 6 передвижных медпунктов, отправить в сельские ясли кондитерские изделия, выделить для сел района 5 вагонов соли, организовать при каждом селе выездные ларьки и фургоны и т. д.

Вот пункт из постановления бюро Дзержинского райпарткома КП(б)У Харькова «О состоянии овощезаготовок по району» от 19 августа 1933 г.: «Тов. Кисельгофу (Райробкооп) и Райснабу обеспечить развертывание торговой сети овощами по Райробкоопу на 100 единиц, Райснабу — по всем остальным ЗРК, по Обловощу и Хаторгу — 325 единиц. Торговлю развернуть по ЖК, в развоз и, особенно, на колхозных базарах». Тот же райпартком в протоколе от 26 марта 1933 г. констатирует, что в районе организована хлеботорговая сеть, обслуживающая 98 тыс. человек, реализующая 39 т хлеба в день. При этом проблема, которую вынесли на заседание комитета, заключалась не в нехватке хлеба, а в некачественном обслуживании и хамстве со стороны хлеборезчиков, что и решено было пресекать на корню.

А вот вполне типичный документ тех лет — постановление Харьковского обкома КП(б)У от 1 декабря 1932 г., которое гласит: «Предложить Облснабу выдать муку за счет резерва Лебединскому району — 10 тонн, Сумы — 4 тонны, Облагролесу — 2 тонны, бумажным фабрикам — 2 тонны. Подпись — секретарь обкома Голуб». Еще одно постановление того же обкома 7 сентября 1932 г.: «Ввиду гибели овса, а также вследствие градобития, что значительно уменьшило урожайность против цифры, зафиксированной комиссией при определении плана, бюро обкома считает необходимым снизить план по Лозовскому району на 2000 тонн».

Всего за 1932–1933 годы в Кремле состоялось 69 заседаний Политбюро ЦК ВКП(б), на которых было рассмотрено 275 вопросов о мерах по ликвидации голода на Украине.

СПРАВКА

Марк Б. Таугер (род. в 1954 г.) — профессор университета Западной Вирджинии, специализирующийся на истории России и Советского Союза.

Свои исследования по проблеме продовольственных кризисов в СССР он начал еще в конце 80-х. На данный момент Марк Б. Таугер – самый известный в мире специалист по коллективизации в СССР и голоду 1932-1933 гг..

Точка зрения Таугера кардинально отличается от той, которая восторжествовала сегодня в Украине. Фактически американский ученый — первый, кто смог рассмотреть проблему голода 1932-1933 гг. в СССР строго научно и объективно.

Его исследования начисто опровергают измышления националистов о «голодоморе» как геноциде украинской нации.

Правящий олигархо-нацистский режим преднамеренно искажает отечественную историю и фальсифицирует факты о голоде 1930-х годов в СССР. На государственном уровне старт «голодоморно-геноцидной» кампании был дан в бытность президентом Украины вашингтонского ставленника В. Ющенко.

Так, в 2009  году траурные «торжества» проходили под знаком публикации региональных и национальной «Книг памяти жертв Голодомора 1932—1933 гг.».  Данный проект национального масштаба стал откровенной, ничем не прикрытой попыткой сфальсифицировать историю и любой ценой завысить число жертв голода.

Практически в каждой региональной «Книге», в которой ее составители удосужились указать истинную причину смерти человека, можно найти множество случаев, когда в «жертвы голодомора» зачислены умершие от естественных причин, от старости, от брюшного тифа, от поножовщины, от несчастных случаев на стройках заводов.

К примеру, выписки из «Книги памяти жертв Голодомора» Запорожской области:

Город Бердянск:

Милешко Александр, 20 лет, рабочий, русский, дата смерти — 18.12.1932, причина смерти — отравление алкоголем

Шушлов Владимир, 49 лет, дата смерти — 18.03.1933, асфиксия, острое алкогольное отравление

Воробьева Марина, 7 лет, из семьи рабочих, дата смерти — 09.10.1933, задавлена автобусом

Нечипуренко Алексей, 13 лет, из семьи рабочих, русский, дата смерти — 03.09.1933, кровоизлияние в мозг от удара автобусом

Город Запорожье:

Рябцев Василий Иванович, 45 лет, рабочий, русский, дата смерти — 23.11.1932, сотрясение мозга, алкогольная депрессия

Зиновьевский сельсовет:

Желешков Михаил, 25 лет, рабочий, украинец, дата смерти — 08.11.1933, убит автомашиной

Васильевский сельсовет:

Мягкий Павел Павлович, 6 лет, из семьи единоличника, украинец, дата смерти — 09.08.1933, попал под машину

Белогорьевский сельсовет:

Коноваленко Лука Павлович, 34 года, колхозник, украинец, дата смерти — 16.06.1933, убит молнией.

И так далее и тому подобное. Огромное количество погибших от несчастных случаев, от производственных травм и даже от алкогольного опьянения — все эти трагические смерти власть пытается представить обществу как прямые последствия голода 30-х.

Та же картина в «Книге памяти» Одесской области. Вот выписка из справки о смерти 70-летнего Филиппа Карповского из г. Балта: «старческий маразм, хронический алкоголизм». 40-летний одессит Николай Мельниченко умер от «отравления алкоголем». Колхозник из Балты Федор Астратонов 26 июля 1932 г. убит быком! Винодел Мойше Ройзенберг из того же города в августе 1932 г. убит бандитами. 24-летний житель Большого Фонтана Виктор Забава погиб под трамваем, а 40-летний житель села Нерубайское Сазон Белоусов — под поездом.

Абсолютно все смерти от травм, полученных на производстве или в шахтах в наиболее заселенных промышленных восточных регионах, также отнесены составителями «Книги памяти» к результатам голода. В Луганской области, к примеру, к «жертвам голодомора» отнесены горняки Мирон Волих, Костя Колин, Василий Лысенко, Федор Мирошник, В. Мороз, Иван Палиянко, причиной смерти каждого из которых указано: «погиб в шахте».

Жертвы электротравмы, перелома хребта, черепно-мозговой травмы, молнии, самоубийцы и утопленники — все включены в «Книги памяти жертв Голодомора»!

Среди тех людей, которых «помаранчевая», а за ней – и нынешняя олигархо-нацистская власть пытается представить в качестве жертв голода 30-х годов, собственно от голода или недоедания умерла не самая значительная часть.

Классикой стала история с «жертвами голодомора» в селе Андрияшевка Сумской области. Здесь вместо списка жертв в «Книгу памяти» поместили список ныне живущих избирателей села.

Еще один показательный момент, касающийся «Книги памяти жертв Голодомора» – этнический состав жертв. Сегодня, отметая очевидные факты, идеологи геноцида твердят о том, что Москва хотела истребить именно этнических украинцев и заградотряды выставляла именно в украинских поселениях.

Следует отметить, что данные о национальности умерших в 30-е гг. жителей Донецкой и Луганской областей – засекречены. И не тогда, в 30-е гг., а в наше время, при составлении «Книг памяти». Тогда карточки регистрации смертей заполнялись по единому шаблону во всех регионах Украины. Однако в «мартирологах» регионов Донбасса нынешние власти указали все данные — и возраст, и происхождение, и род занятий, и причины смерти, но ни слова — о национальности.

Если же проанализировать данные по тем регионам Центральной и Южной Украины, где местные архивисты решили не утаивать «неудобную» графу, всплывает любопытная картина. Например, «мартиролог» Запорожской области. Первый в списке Бердянск. Всего к «жертвам голодомора» в этом городе составители «Книги» отнесли 1467 человек. В карточках 1184 указаны национальности. 71% из них — этнические русские, 13% — украинцы, 16% — представители других этносов (см. таблицу).

Количество «жертв Голодомора» г. Бердянска

(согласно «Книги памяти» Запорожской области)

Если это был «геноцид», то, собственно, какой этнос в Украине ему подвергался?

Пускай Бердянск — нетипичный город, где этническая картина не совпадает с таковой по Украине в целом. Но львиная доля тех, кого составители «Национальной книги памяти» занесли в жертвы голода, — это жители городов гораздо крупнее Бердянска. Там этническая картина была и остается еще более пестрой.

Что же касается сел и поселков, то там, судя по метрикам, можно было встретить и сугубо украинские населенные пункты, и сугубо русские, и немецкие… Например, вот данные по Нововасильевскому совету Запорожской области: из 41 «жертвы голодомора», чьи национальности были указаны, 39 были русскими, 1 — украинка (двух дней от роду Анна Чернова умерла с диагнозом «рожа», что вряд ли можно списать на голод) и 1 — болгарин (причина смерти — «сгорел»). А вот данные по селу Вячеславка той же области: из 49 умерших с указанной национальностью 46 были болгарами, по 1 — русский, украинец и молдаванин. В Фридрихфельде из 28 «жертв голодомора» все — немцы.

Схожая картина на юге Украины, где, судя по метрикам, попадались и однородно украинские села, и однородно русские поселения.

Вот этнический состав «жертв голодомора» по Граденицкому сельсовету одесского Приморского района: из 75 человек, чьи национальности указаны в «Книге памяти», 71 — русский, 2 украинца, 2 молдаванина. А в селе Выгода (ныне — поселок в Беляевском районе Одесской области) авторы «Книги памяти» насчитали 37 жертв голода, из которых 33 — немцы, 1 — русская (97-летняя Ефилия Савченко умерла с диагнозом «паралич сердца»), 1 — украинец (некий Владимир Мазуренко умер от воспаления легких), 1 — молдаванин и 1 — англичанин.

Таким образом, авторы «геноцидной» теории, стремясь причислить к «жертвам голодомора» всех жителей Украины, умерших в 1932—33 гг., сами опровергли свою же теорию. Они полностью развенчали миф о том, что голод в Украине в начале 30-х годов был организован тогдашней властью специально и по национальному принципу, то есть развеяли миф об этногеноциде.

По материалам открытых источников

Источник

Прочитано: 916 раз(а)

Оставить комментарий

Руководители Центрального Совета СКП-КПСС                                                                                        Все персональные страницы →

Зюганов
Геннадий Андреевич

Председатель
Центрального
Совета СКП-КПСС

Тайсаев
Казбек Куцукович

Первый зам. председателя
Центрального
Совета СКП-КПСС

Симоненко
Петр Николаевич

Заместитель председателя
Центрального
Совета СКП-КПСС

 

Новиков
Дмитрий Георгиевич

Заместитель председателя
Центрального
Совета СКП-КПСС

Макаров
Игорь Николаевич

Заместитель председателя
Центрального
Совета СКП-КПСС

Хоржан
Олег Олегович

Секретарь Центрального
Совета СКП-КПСС

Никитчук
Иван Игнатьевич

Секретарь Центрального
Совета СКП-КПСС

Гаписов
Ильгам Исабекович

Секретарь
Центрального
Совета СКП-КПСС

Костина
Марина Васильевна

Секретарь
Центрального
Совета СКП-КПСС

© 2015. СКП-КПСС
Сайт создан в "ИР-Медиа"

Создание сайта агентство IR MEDIA