Абхазия, Азербайджан, Армения, Беларусь, Грузия, Казахстан, Кыргызстан, Латвия, Литва, Молдова, Приднестровье, Россия, Таджикистан, Туркменистан, Узбекистан, Украина, Эстония, Южная Осетия
Вы находитесь: Главная » Новости » Новости КПБ. Министерство Репетирования заменит Министерство образования

Новости КПБ. Министерство Репетирования заменит Министерство образования 

Именно к такому выводу можно прийти, если внимательно прочитать на сайте «Комсомольской правды» колонку известного репетитора Евгения Ливянта – тот в очередной раз рассказал нам, как тяжело живется белорусскому школьнику под гнетом исполкомов, Минобра и Республиканского института контроля знаний.

В статье со скромным названием «Как значительно улучшить качество среднего образования» автор указывает, что в республике сложилась якобы абсурдная система, при которой школе и местным органам власти безразличны результаты абитуриентов на ЦТ.

«Работа наших школ оценивается по какому-то бессмысленному рейтингу, в котором намешаны все показатели, включая посещение музеев и охват горячим питанием, кроме главного – объективные результаты учебы», – считает Ливянт. Под объективным результатом им понимается исключительно балл на ЦТ, набранный выпускником, за который должен отвечать директор школы, исполком, город и чуть ли не министр с Президентом.

Эта нехитрая мысль сопровождена набором эмоциональной лексики, такой как «галиматья», «жалкий лепет», «ужасно», «отвратительно», «противоестественно», «чушь», «натыкать», «козел отпущения» и пр. – поэтому наша газета не осталась в стороне и попыталась ответить за «козла».

Как известно, белорусское государство отвечает за все, в том числе и за двойки в тетрадках. Нам, конечно, интересно, кого следует наказывать в случае, если ЦТ сдает работающий молодой человек, претендующий на второе высшее либо же военнообязанный, отслуживший срочную в вооруженных силах. Наверно, нанимателя, ректора вуза и замполита соответственно.

Кроме того, Ливянт возмущен якобы несоответствием ЦТ формату выпускных экзаменов. Реально же данные категории могли окончить школу несколько лет назад, да еще в разные годы, и таким образом, авторы ЦТ вынуждены соблюдать некий баланс интересов для всех.

Если же не касаться указанных лиц то, по логике автора, поскольку местные распорядительные органы назначили директора школы, то они же должны отслеживать и баллы выпускников на ЦТ.

Удивительно: вроде бы автор выступает за либерализацию образования, устранение бюрократии – но одновременно предлагает чуть ли не плановые показатели по оценкам. Уж тогда-то учитель вздохнет спокойно! Наверно, если следовать такой логике, к репетиторам должны обращаться уже не только школьники с родителями, но и главы районных администраций вместе с директорами школ централизованно.

Удивляет и оглядка на соседние образовательные системы с рассуждениями о том, что школа там лучше готовит к вступительным экзаменам, а также ссылка на международный рейтинг PISA (к нему мы вернемся позже).

Задача образования – не просто отвечать неким иностранным рейтингам, но, в первую очередь, отвечать потребностям национальной экономики. Поэтому насколько такие сравнения вообще корректны, большой вопрос. Тем не менее, читаем:

«В России система управления школами устроена приблизительно как у нас. Но экзамены ЕГЭ у них единые, а значит, за результат экзамена отвечают и местные органы власти, и администрация школ, и учителя. Так как в ЕГЭ работы проверяются достаточно объективно и беспристрастно, то нельзя на кого-нибудь спихнуть вину за плохую работу школы. А значит, приходится местным властям шевелиться, конкурируя между собой за хороших учителей и толковых администраторов, создавая для школ более-менее нормальные условия работы».

Умиляет то, как Ливянт рассуждает о том, что за рубежом вступительные экзамены направлены на «честность», в отличие от белорусских.

Давайте посмотрим, какие процессы пошли в России после введения ЕГЭ.

К примеру, РИА Новости пишут о «переносе коррупции с вузовского уровня на школьный», о «поиске правильного репетитора, имеющего отношение к приемной комиссии», а также о том, что «вузовские преподаватели, лишившись взяткоемкого участия во вступительных экзаменах, начали натаскивать на сдачу ЕГЭ, вступив в конкуренцию со школьными учителями».

Важно понимать, что любые маневры вокруг школьного образования – это еще и разборки конкурентов и своего рода передела рынка. У нас этот рынок, конечно, значительно уже, но ведь и конкуренция между репетиторами поменьше. Да и не все из них колонки пишут. То ли дело России, где коррупцией были охвачены целые регионы (об этом – далее).

Отдельный аспект – эта сдача ЕГЭ непосредственно в школах (а не в среднеспециальных учебных заведениях или вузах, как у нас). Поэтому формат экзаменов зависит не только от того, к чему ребенок «привык» или «не привык», но и от противодействия коррупционной составляющей.
Между тем, введение ЕГЭ в России сопровождалось волной коррупционных скандалов. Нарушения в виде подсказок присутствующих посторонних лиц, проноса шпаргалок и мобильных телефонов имели место везде, однако были регионы, где “страховку” от несдачи поставили на поток. Появился даже термин “ЕГЭ-туризм”, это когда выпускник школы отправлялся сдавать экзамен в другой регион.

Порядок на ЕГЭ навели в том числе “посадками”. К примеру, в 2013 году за взятку был арестован и впоследствии осужден на восемь лет министр образования Карачаево-Черкесии Борис Спиридонов. Из расчета 1 тыс. руб. за балл он обещал выписать сертификаты ЕГЭ с результатом по 70 баллов двум молодым людям даже без посещения экзамена. Ужесточился и контроль над экзаменами: сдача ЕГЭ сегодня напоминает выборы, за проведением которых следят общественные наблюдатели. Как и на избирательных участках, во многих экзаменационных аудиториях стоят веб-камеры, трансляции с которых после аккредитации можно посмотреть на сайте smotriege.ru. По данным “Ростелекома”, в основной период ЕГЭ-2015 более чем в 52 тыс. аудиторий было установлено более 104 тыс. камер. 20 тыс. из них — в пунктах сдачи экзамена в труднодоступных местностях.

Прекрасное достижение! Т.е. сначала коррупция переносится на школьный уровень (по аналогии с рецептом Ливянта, чтобы упростить подготовку и сдачу, сделать ее единообразной), а потом тратятся колоссальные средства на людей и технику для преодоления коррупции.

«Я не идеализирую системы образования России и Украины, в них огромное количество сложных проблем, но правильно выстроенная система контроля и ответственности за уровень школьного образования неизбежно даст положительный эффект в ближайшем будущем. По крайней мере, в исследовании PISA – 2015 рейтинг России незначительно, но вырос, хотя раньше он только снижался. В 2018 году в нашей стране впервые пройдет исследование уровня среднего образования (PISA). Выскажу предположение, что рейтинг Беларуси окажется значительно ниже, чем у наших соседей», – пророчит Ливянт.

Сначала мы решили, что именно из-за подобных средств контроля на ЕГЭ Россия и улучшила некие позиции в приведенном Ливянтом рейтинге.

Оказалось, что нет.

Международная программа по оценке образовательных достижений учащихся (англ. Programme for International Student Assessment, PISA) — тест, оценивающий грамотность школьников в разных странах мира и умение применять знания на практике.

Для Беларуси этот тест – не совсем ноу-хау. Еще в далеком 2014 году на итоговой коллегии главного образовательного ведомства министр образования Сергей Маскевич озвучил намерение нашей страны присоединиться к данному международному исследованию PISA.

Газета «Звезда» тогда писала, что данный рейтинг – попытка разработать универсальные тесты для 15-летних подростков, которые бы позволили проверять не столько академические достижения учащихся, сколько их умение работать с информацией и реальные жизненные компетенции.

Задания в тестах построены на ситуациях, которые авторы берут из реальной жизни. Таким образом проверяется способность учащихся устанавливать причинно-следственные связи, их умение сопоставлять факты и анализировать, исследуется их способность быстро принимать решения.

Судя по описанию, проверяется в тестах скорее смекалка, а прямого отношения к качеству школьного образования у выпускников они не имеют – это не соревнование школьных программ, и кидать камни в Минобр как минимум преждевременно. Аналогично, разный формат выпускных экзаменов и ЦТ на данный рейтинг никак не повлияет.

Очевидно и то, что «объединение» формата выпускных и вузовских экзаменов было бы на руку не школе, а именно репетиторам, которые бы значительно расширили охват аудитории, не меняя кардинально собственных учебных методик – ведь сегодня большая часть из них готовит именно к тестам, а меньшая – подтягивает по школьной программе.

Собственно, автор особо этого и не скрывает:

«Для получения хорошего результата на ЕГЭ школьники учатся и в школе, и на курсах, и с репетиторами, а у нас школьники часто ждут, когда закончатся бессмысленные уроки или фейковые мероприятия, чтобы пойти на курсы и к репетиторам».

Т.е. всю воспитательную работу одним махом обозвали «фейковыми мероприятиями» – здесь точка зрения репетитора интересна сама по себе.

На наш взгляд, в Беларуси нет конфликта общества и государственной школы (как это пытаются преподать отдельные деятели), а есть достаточно очевидный конфликт интересов: репетиторов и государственных структур.

Систему образования тяжело реформировать еще и потому, что непосредственные исполнители зачастую не заинтересованы в каком-либо улучшении: часть из них сами являются репетиторами, а значит, действует принцип «чем хуже – тем лучше».

Происходит капитализация собственной критики – ведь речь идет не только о пиаре, но и о притоке учеников, которых встревоженные родители поведут за ручку и запишут на те или иные допзанятия.

Между тем, белорусское образование не ограничивается минской кольцевой дорогой, а также столичными профильными гимназиями. И задача административного управления – поддерживать относительно высокий уровень во всех школах республики, в том числе сельских, а не заваливать общую планку и потом создавать некие элитные заведения с профилями, преференциями, иными учебными программами и пр. – чтобы потом репетиторы за деньги родителей дотягивали остальных школьников до их уровня.

В заключение отметим, что проблема конфликта репетиторов и школы была рассмотрена задолго до Ливянта еще классиком белорусской литературы, коммунистом Якубом Коласом в поэме «Новая земля»:

Не трэба й кланяцца Яхіму —
Наняць дарэктара на зіму,
Ну хоць бы Яську Базылёва.
— Дамо рублёў тры і — гатова!
А хлопец спрытны да навукі.
— Ну, Яська — майстар на ўсе рукі:
Як да сярпа, так і да кнігі.
Але ці будуць хлопцы слухаць?
Каб не прыйшлося часам нюхаць
Яму ад вучняў сваіх хвігі?

Т.е. Якуб Колас намекает, что проблема не в неэффективности административных мер, а в низкой мотивации самих учащихся, которым все равно, кому показывать «хвиги», нанятому «дарэктару» или классному руководителю.

Поэтому задача школы – научить учится самостоятельно, а не взваливать дополнительную нагрузку на родителей, которые, посидев пару дней с учебником и начитавшись статей о недееспособности белорусского образования, в итоге запишут чадо к репетитору.

Бытовые аспекты, вроде длины перемены или начала учебного дня, доступны пониманию обывателя – и поэтому мы читаем множество однотипных комментариев в интернете; другое дело – курс, например, школьной физики, которую большинство помнит смутно, а объективно оценить школьную программу могут единицы. И здесь на помощь приходят всевозможные лидеры мнений, которые в оценках категоричны – «плохо», «менять», «не соответствует», «низкая квалификация», «низкий рейтинг» и т.д.

А теперь вернемся к герою публикации.

Евгений не в первый раз привлекает наше внимание, поскольку он публично критикует школьные программы и качество учебников, причем характер его выступлений не меняется от министра к министру.

В то же время, пиар имеет определенные законы жанра. Во-первых, внимание читателя стабильно привлекает негатив; во-вторых, колумнист прямо не рекламирует свои услуги, а как бы стоит в стороне, претендуя на объективность; в-третьих, за объявление в той же комсомольской правде надо платить, а за колонку полагается еще и гонорар.

Мы решили посмотреть, а что же наш герой вещал при старом министре. Оказалось, ранее пиар Ливянта на интернет-ресурсах принимал ну совсем уж ненавязчивые формы:

Вот, допустим, публикация с забавным названием «Репетитор о системном кризисе в образовании и своем BMW» на tut.by (2014), где 2/3 статьи посвящены черному детищу германского автопрома с фотографиями руля, спидометра, сидений и, конечно, непосредственно успешного владельца. В завершающей части, как ни удивительно, прицепом идёт жесткая критика образования: плохие учебники, бюрократия, низкая зарплата и т.д.

«В школьном образовании – тяжелейший системный кризис, поэтому дети уже с 1 класса идут к репетиторам», – сообщает Ливянт, а также рассказывает, что начал заниматься репетиторством, «так как в 1996 выжить на школьную зарплату было невозможно».

Сейчас на зарплату учителя прожить можно, зато за зарплату репетитора, как следует из статьи, можно еще и прикупить БМВ 118-ой модели. Мол, уловите разницу, дорогие учителя.

Тем не менее, наблюдение за обществом показывает, что пиар сам по себе практически не имеет эффекта – встречают наши граждане по одежке, а провожают по уму.

К примеру, бывший руководитель министерства Журавков всячески пытался заигрывать с общественным мнением, даже принимал журналистов tut.by на собственной кухне (машину он, правда, не показывал).

Вот как звучал анонс tut.by:

«Собеседник рассказал, почему любит костюмы Hugo Boss, не ходит в «Евроопт», а также о том, когда Беларусь вступит в Болонский процесс и что будет собой представлять профильное образование в школах».

Утром – костюмы, вечером – стулья. Модного и неформального министра Журавкова журналисты тогда нарекли прогрессивным и молодым, спросили про рестораны, белорусский язык и болонский процесс, и, собственно, ничем другим он общественности не запомнился. Поэтому, перефразируя известную поговорку, давать интервью, пиариться и писать колонки – не мешки ворочать.

Андрей Лазуткин

Источник

Прочитано: 849 раз(а)

Оставить комментарий

Руководители Центрального Совета СКП-КПСС                                                                                        Все персональные страницы →

Зюганов
Геннадий Андреевич

Председатель
Центрального
Совета СКП-КПСС

Тайсаев
Казбек Куцукович

Первый зам. председателя
Центрального
Совета СКП-КПСС

Симоненко
Петр Николаевич

Заместитель председателя
Центрального
Совета СКП-КПСС

 

Новиков
Дмитрий Георгиевич

Заместитель председателя
Центрального
Совета СКП-КПСС

Макаров
Игорь Николаевич

Заместитель председателя
Центрального
Совета СКП-КПСС

Хоржан
Олег Олегович

Секретарь Центрального
Совета СКП-КПСС

Никитчук
Иван Игнатьевич

Секретарь Центрального
Совета СКП-КПСС

Гаписов
Ильгам Исабекович

Секретарь
Центрального
Совета СКП-КПСС

Костина
Марина Васильевна

Секретарь
Центрального
Совета СКП-КПСС

© 2015. СКП-КПСС
Сайт создан в "ИР-Медиа"

Создание сайта агентство IR MEDIA